Лексико-семантические особенности перевода художественных произведений на основе произведения Джоан Роулинг "Гарри Поттер и Философский камень"

Для начала мне бы хотелось рассмотреть основные особенности жанра фэнтези, его происхождение и трансформацию на протяжении столетий. «Фэнтези» рассматривается в данном исследовании как самоценный жанр, обладающий собственными, только ему присущими особенностями: смешение жанров, детально разработанный Вторичный мир, изобилие квазисобственных имен (то есть имен значимых, выдуманных автором для обозначения несуществующих реально объектов), темы борьбы добра со злом, квест (от англ. quest – поиск) как основная сюжетная линия жанра, религиозно-философские вопросы и т. д. Специфической чертой жанра «фэнтези» является и его высокая по сравнению с другими жанрами степень национально-особенного, поскольку истоки эволюции фэнтези начинаются с древних легенд, рыцарских романов средневековья, в том числе артуровских романов, древних германских саг о Нибелунгах, ирландских героических сказаний, кельтского и германского фольклора. Национальная специфика жанра фэнтези пронизывает текст на всех его уровнях и требует сохранения при переводе. Соответственно подмена английской культуры и английского менталитета русскими или немецкими в рамках фэнтезийного произведения лишает ребенка возможности постигать богатства культурного многообразия. Сохранение культурного компонента произведения «Гарри Поттер» приводит к огромному числу незнакомых или непонятных для ребенка-реципиента слов, значение которых нуждается в дополнительных объяснениях, толкованиях. Читательский интерес к подобного рода комментарию и объясняет возросшую популярность Интернет сайтов, электронных и печатных изданий, которые посвящены книгам о Гарри Потере. У читателя появляется возможность воспринять целостный художественный образ, разобраться в интересующих его чужих реалиях и малопонятных словах, обращаясь к справочному материалу. Переводчику приходится учитывать, что произведение Дж. Роулинг перешло из разряда «детской» книги во «взрослую» и имеет несколько уровней прочтения, что в значительной степени осложняет процесс перевода. В свою очередь, это означает, что именно комментарий берет на себя разъяснительную нагрузку, тем самым частично освобождая переводчика от излишних пояснений в тексте.

Произведение «Гарри Поттер» соединило в себе элементы волшебной сказки такие как: блуждание по волшебной стране, мир иной реальности, Помощник (проводник), сражения с невероятными чудовищами, мудрые старики, фантастические существа, различные волшебные предметы (плащ-невидимка, метла, волшебная палочка), награда за подвиги, ряд испытаний, многособытийность, всевозможные превращения, «кольцевая композиция», символические элементы), а также мифа: рождение героя, его детство, героическая победа злодея в раннем детстве, злые приемные родители, недостаток, нехватка чего-то жизненно необходимого, смертельная опасность для Героя и его мира, спасение мира, змееборчество, испытания, помощники, решающее испытание, награда, отказ от возвращения в реальный мир.

Картина фантастического мира, в котором герою приходится встречаться с самыми загадочными существами, обрамляется в «Гарри Поттере», как и в волшебной сказке, картиной реального мира: она, как правило, и начинается и заканчивается на реальной Земле. В этой «кольцевой картине» все реально: и обстановка, и герои и т. д. А затем начинается нереальное, фантастическое. Таким образом, как и во всех видах сказок, находим в «Гарри Поттере» своеобразное сочетание реального и нереального, обычного и необычного, жизненно правдоподобного, вполне вероятного и совершенно неправдоподобного, невероятного. Именно как результат столкновения этих двух миров (реального и нереального), двух типов сюжетных ситуаций (вероятных и невероятных) и возникает то, что делает повествование сказкой.

В целом, говоря о специфике мифотворчества Роулинг, необходимо отметить следующее: автор активно используют материал мифов различных культур, подвергая его определенному переосмыслению или переработке. Миф – это сказка максимального накала; сказка – это искусственно смягченный миф. Миф дает почти обнаженное представление эдипальной ситуации; в сказке все завуалировано позднейшими смещениями и наложениями. Сказка ориентируется в основном на инфантильные (доэдипальные) возрастные кризисы, а миф – на постэдипальные.¹ (Е.М. Мелетинский).

Фэнтезийное произведение «Гарри Поттер» содержит такие темы мифа как: рождение героя (чудесное спасение Гарри как его второе рождение), его детство (Гарри воспитывается в семье Дурслей), отказ от возвращения в реальный мир (Гарри неохотно возвращается к Дурслям). Как и в мифологии, чтобы сразиться с темными силами мироздания, героям Дж. Роулинг приходится встречаться лицом к лицу с темными силами внутри себя. Каждое новое приключение показывает им, что они достойны победы. Все эти мифические элементы, образы и сюжеты живут в подсознании каждого человека, т.е. являются «архетипами»² (К.Г. Юнг).

Учитывая синтез волшебной сказки и мифа в структуре фэнтезийного произведения, приходим к следующему выводу: при переводе детского фэнтези необходимо учитывать основные требования к переводу волшебных сказок и мифа, а именно: бережное отношение к образной системе произведения-оригинала, к средствам первичной и вторичной образности; воссоздание индивидуального стиля автора; передача определенного эстетического воздействия с учетом возможного прочтения и интерпретации произведения на нескольких уровнях.

Книги о Гарри Поттере были изданы миллиоными тиражами, переведены на шестьдесят языков мира, включая американский английский, латинский, древнегреческий и различные диалекты. В данной связи интересно будет рассмотреть анализ решений и стратегий переводчиков книг о Гарри Потере на разные языки мира. В основном переводчики стремились раскрыть значение, ассоциативные связи, дополнительные коннотации в процессе перевода «говорящих» имен и вымышленных названий; прибегали к приему транскрибирования; пользовались приемом замены реалии исходной культуры реалией культуры реципиента. Для того чтобы сделать текст книги более понятным для американского реципиента, редактор американского издания «Scholastic» внес в текст книги о Гарри Потере некоторые изменения в лексике, например, crumpets – English muffins, jelly – Jell-O, jacket potato – baked potato, treacle toffee – treacle fudge), орфографии (mum – mom) и грамматике (got fond – grown fond, he's got flu – he's got the flu, teddy – the teddy, shift the slime – get the slime off, end of term – end of the term). Кроме того, в переводах были расширены и сокращены некоторые эпизоды в пределах нескольких предложений, заменено название первой книги (в коммерческих целях) и удален курсив, которым выделены некоторые слова и выражения.

Переводчики «Гарри Поттера» на латинский и древнегреческий языки Питер Нидхэм (Peter Needham) и Эндрю Уилсон (Andrew Wilson) столкнулись с проблемами другого плана, однако также как и другие переводчики выработали собственные переводческие стратегии преодоления трудностей. Например, ввиду того, что Эндрю Уилсон определил в качестве реципиента своего перевода грека, жившего в четвертом веке до нашей эры, ему пришлось перевести все названия, т.е. прием транслитерации был исключен. Процесс перевода осложнялся еще и тем фактом, что сага о Гарри Поттере еще не завершена, что означает бережное отношение к переводу деталей, поскольку их опущение или неверная передача могут вызвать трудности в процессе перевода следующей части. Например, испанские переводчики перевели имя Professor Sinistra как Profesor Sinistra (мужской род), и вынуждены были в следующей книге исправить его на Profesora Sinistra (женский род). Путаница с именами имела место и в работе немецкого переводчика Клауса Фритца. Но, поскольку нас интересует перевод на русский язык, то можно привести пример разночтения имен, которые встречались в русских переводах издательства «Росмэн», когда у одного персонажа существует и транслитерированный вариант имени и «переведенный» (напр., Невилл Долгопупс / Невилл Лонгботтом).

В «Гарри Потере» имеется философская идея, которую при переводе необходимо было сохранить всем переводчикам. Одна из основных тем произведений Дж. Роулинг – это борьба темных и светлых сил. Однако помимо этого, существует очевидная тесная связь между словами и поступками героев книг Дж. Роулинг и учением гениального швейцарского философа Карла Густава Юнга, согласно которому целью всякой работы души является "индивидуализация" личности, обретение "самости". Человек индивидуализируется, когда он синтезирует в себе все возможные измерения психического, в этом процессе он обретает самость, становится самим собой. Обретение самости означает также интеграцию зла. Нужно воспринять зло как момент собственной судьбы, часть своей личности, а не принимать его как нечто внеположенное, принять его как часть себя¹. Другими словами, смысл книг Роулинг, не только борьба Добра и Зла, но и борьба со злом внутри себя, самопознание личности, которая синтезирует в себе все возможные измерения психического, в том числе и Зло. Философские идеи входят в движение сюжета, являются основой образной системы и смысловой наполненности стиля, играют существенную роль в определениях фантастической действительности. Христианские темы любви и самопожертвования являются основными на протяжении всех книг о Гарри Потере, и переводчику также необходимо их точно отражать, ничего от себя не дописывая.

В рамках исследования доказывается выдвинутая гипотеза о том, что фэнтезийное произведение «Гарри Поттер» относится к типу текстов, ориентированных на форму (классификация по К. Райсу)¹. Переводчику необходимо переводить его по принципам, применимым к текстам, ориентированным на форму, сохраняя при этом прагматический потенциал текста, учитывая главного реципиента – ребенка. Таким образом, текст детского фэнтези сообщает содержание, но теряет свой специфический характер, если при переводе не сохраняется внешняя и внутренняя форма, определяемая нормами поэтики, стилем или художественными устремлениями автора. Так, если при переводе, ориентированном на содержание текста, можно оставить без внимания игру слов, не снижая при этом инвариантность плана содержания, то в тексте, ориентированном на форму, необходимо найти функциональное соответствие, отвечающее художественной и эстетической функции стилистической фигуры. Если различия в структуре языков не позволяют передать игру слов в том же месте, приходится выбирать между заменой другой языковой фигурой с аналогичным эстетическим воздействием или включением игры слов там, где в исходном тексте ее не было, но в тексте перевода представляется для этого возможность.

При переводе детского фэнтези «Гарри Поттер» необходимо учитывать стиль автора, способ изложения, художественные средства языка, определенное эстетическое воздействие и способность текста оказывать необходимое воздействие. Высшей заповедью перевода детского фэнтези должно быть стремление к достижению равного эстетического воздействия. Для текстов детского фэнтези может быть характерно то, что с ними всегда связано намерение, определенный экстралингвистический эффект. Переводчик должен стремиться к тому, чтобы текст перевода мог вызывать тот же эффект, что и оригинал.

Далее, при рассмотрении лексико-семантических особенностей при переводе на русский язык анализируемого художественного произведения, в первую очередь, мне бы хотелось обратить внимание на средства языковой игры и их реализацию при переводе.

Языковая игра как доминирующий авторский прием является одной из причин необычайной привлекательности книг Дж. Роулинг о Гарри Поттере и, следовательно, нуждается в адекватной передаче на русский язык. Языковая игра призвана не только развлекать, но и развивать мышление и язык, креативные способности ребенка (а в при переводе данного произведение – это очень важно, поскольку, основными читателями данного произведения остаются дети), его представление о грамматическом значении слова, вскрывать пограничные, парадоксальные случаи функционирования языкового знака.

Одним из видов языковой игры анализируемого произведения является каламбур. Например, в названии каламбура Headless Hunt (клуб, организованный призраками людей, которым отрубили голову) просматриваются две составляющие англ. headless - не имеющий головы, безголовый; обезглавленный; и англ. hunt - 1) охота (ловля); 2) охота (группа охотников со сворой собак). Headless Hunt созвучно head hunting – "охота за головами" – понятие из сферы рынка вакансий, т.е. агрессивная политика поиска нужного работника и переманивание его с прежнего места работы, если в этом есть необходимость. Подразумевается, что наниматель больше заинтересован в работнике, чем работник в найме. Напротив, членства в этом клубе много лет безуспешно добивается привидение Почти Безголовый Ник (Nearly Headless Nick). Кроме того, возможно созвучие с кельтской Дикой Охотой (Wild Hunt), к которой могли примкнуть души умерших при определенных обстоятельствах. Данный каламбур осложнен приемом единоначатия, который был воспроизведен в переводе М.Спивак – Безголовая Братия. Переводчик Ю.Мачкасов создал каламбурное сочетание Безголовая Охота (безголовый = бесшабашный/без головы).

Анализ переводов выявил целый ряд приемов передачи каламбуров фэнтезийного произведения таких как: при передаче каламбура лексика не должна обозначать понятия, находящиеся вне реальности ребенка; стилистическая окраска каламбура должна соответствовать особенностям языка детского произведения; каламбур должен естественно входить во всю систему стилистических и образных средств перевода, подчиняться главной цели всего произведения и не искажать идейно-художественный характер подлинника, создаваться только в типичной для него ситуации; создание компенсирующего каламбура прямо противоположно процессу нейтрализации, вынужденному “сглаживанию” двуплановости каламбурных контекстов; для усиления компенсирующих или созданных на измененной семантической основе каламбуров использовать аллитерацию, рифму или графические средства: шрифтовые выделения, заглавные буквы, курсив.

Аналогичного рассмотрения в контексте анализируемых произведений заслуживает игра в слова в авторской метафоре. Метафора в фэнтезийном произведении «Гарри Поттере» заставляет обратить внимание на некоторое сходство персонажей с животными или существами волшебного мира, например: cf. англ. : Mrs. Mason screamed like a banshee… – рус. (Л): Миссис Мейсон закричала дурным голосом, не хуже ирландского привидения, приносящего весть о близкой смерти… Несмотря на то, что при передаче фразы-сравнения screamed like a banshee была сохранена ее метафоричность, перевод у М.Д. Литвиновой получился громоздким, во многом благодаря развернутому объяснению понятия banshee, в то время как цель метафоры заключается в том, чтобы лаконично и точно выразить суть предмета.

Достаточно распространенным видом языковой игры произведения «Гарри Поттер» является использование приема единоначатия, т. е. повтора первых согласных. Несмотря на то, что переводчики по-разному передавали этот стилистический прием языковой игры, прослеживаются некоторые тенденции: сохранение единоначатия путем транскрибирования имени(названия) (cf. англ.: Bathilda Bagshot – рус. (М): Батильда Бэгшот), сохранение единоначатия путем создания окказиональных слов (cf. англ.: The Chudley Cannons – рус. (Л): "Пуляющие пушки" – рус. (М): «Пушки Педдл») и передача «каламбурности» путем создания окказиональных слов (cf. англ.: Professor Vindictus Viridian – рус. (С): профессор Мститтус Вирусиан, Leg-Locker Curse – рус. (М): Сглаз-ноговяз).

Отдельным частным проявлением языковой игры произведения «Гарри Поттер», который так часто импонирует детям, является искажения отдельных слов (оговорки). Например, одной из многочисленных оговорок одного из главных героев Рональда Уизли является слово escapators (имеются в виду эскалаторы в Лондонском метро; escape (англ.) – бежать, избежать, спастись). Переводчики обыграли это слово как эскапаторы рус. (С); экскалаторы рус. (Л). Переводчики обыгрывали это слово, используя «каламбурные», «игровые» возможности русского языка, прибегая и к такому переводческому приему как компенсация. Таким образом, несмотря на неизбежные потери, наиболее полно обеспечивается эквивалентность перевода.

«Языковая игра, используемая при словообразовании, помогает переводчикам осмыслить процесс создания новых слов, усвоить основные словообразовательные модели. Благодаря языковой игре дети усваивают представление о внутренней мотивационной форме слова, что способствует обогащению словарного запаса, в некоторых случаях помогает давать определения новым, ранее неизвестным словам, позволяет создавать собственные слова, выражающие необходимый для ребенка смысл.(кто-нибудь). Способность ребенка к собственному словотворчеству позволяет ему адекватно воспринимать и интерпретировать случаи языковой игры в художественных произведениях»¹. Так, в переводах произведения «Гарри Поттер» много окказиональных слов, связанных с реалиями вымышленного, фантастического мира. Переводчиками создаются новые гибридные наименования, созданные путем контаминации (слияние, скрещивание слов или частей слов в одно неразложимое целое, например: медвеклоп, тортелики, шоколадушкa, Смертенины, Шелкокрылая муха, Мертвоморрис, Мадам З. Дослёз, Всеэссенция, вспомнивсёль, колдолентa). Среди переводческих окказионализмов есть и такие, которые близки к так называемым потенциальным словам (например, отбивной, загонщик), т. е. лексическим единицам, которых нет в словаре данного языка, но которые легко образуются по тем или иным словообразовательным моделям, заполняя пустые клетки словообразовательных парадигм.

Массачусетский Университет, после выхода первой книги о Гарри Потере, проводил лингвистический эксперимент по установлению ассоциативных полей вымышленных имен и выявлению семантики окказиональных образований, каламбуров и других видов языковой игры выявил трудность понимается окказиональных образований и каламбуров, поэтому разнообразие толкований, предложенных детьми, не случайно: 1) в данных детьми-информантами объяснениях-толкованиях преобладают дефиниции, выявляющие внутреннюю форму номинации (медвеклоп – это комар, который кусает медведя, насекомое блоха). Дети пытались найти рациональное объяснение тому или иному новообразованию. При этом им явно сложно было определить слова-прототипы, послужившие базой для окказиональной трансформы; 2) слова переосмысливались по принципу ложной этимологии, по ассоциативному созвучию с другими словами (златоглазка – зло смотрит, лупильник – всех бить через микроскоп, лупу) или рифмовались с другими словами (Гошок – горшок; Дрюзга – мелюзга, Грифук – грейпфрукт); 3) транскрибированные имена с «пустым» лексическим значением представляли для понимания детей наибольшую трудность, поскольку не вызывали у детей никаких ассоциаций или приобретали новое значение (например, Вафлинг – вафли делает; Спинет – спины нет, без спины; Моргана – моргает); 4) в описании детьми-информантами окказиональных наименований проявляется стремление ребенка "найти в звуковом образе слова буквальное отражение каких-либо свойств предмета" (Слизерин – слизь, слизняки).

Анаграмма занимает исключительно важное положение в ряду других текстовых явлений произведения «Гарри Поттер». Дж. Роулинг использует анаграммы как один из способов кодирования информации например, имя Tom Marvolo Riddle (Том Марволо Риддл) означает I am Lord Voldemort (досл. Я есть Лорд Вольдеморт). Следовательно, для того, чтобы набор букв соответствовал анаграмматически зашифрованному тексту (Я ЛОРД ВОЛЬДЕМОРТ (рус. (С)); лорд Волан-де-Морт (рус. (Л)); переводчики на русский язык перевели имя Tom Marvolo Riddle как: ТОМ ЯРВОЛО РЕДДЛЬ (рус. (С)); Том Нарволо Реддл (рус. (Л)). Читатель, прочитывая шифр, открывает анаграмму как готовую, хотя и неявную формулировку смысла текста, почти готовую интерпретацию. Соответственно, задача переводчика –сохранить и смысл анаграммы и ее игровой принцип.

Также хотелось бы упомянуть об использовании капитуляции, многоточия, тире, заглавных букв и курсива. Для текста произведения «Гарри Поттер» характерно их частое использование. Такая графика в данном случае выполняет не только функцию воссоздания живой речи, смыслового выделения слова, передачи интонации, но и своего рода инструмента воздействия на эмоциональное восприятие и сферу чувств ребенка-реципиента, поскольку помогает ему ощутить определенный спектр эмоций персонажа. Переводчики на русский и немецкий языки крайне редко прибегали к использованию курсива, которым в оригинале также отмечались, помимо отдельных слов или фраз, заклинания, названия школьных дисциплин, учебников и т. д. Скудность графики также делает перевод наименее эмоциональным.

Дж. Роулинг использует прием намеренного нарушения орфографии, например, в целях описания социального статуса персонажа Хагрида, его сомерсетский говор: cf. : англ.: "Las' time, you was ,Yeh, yer, yeh've got, fer cryin'. Переводчики на русский язык постарались передать особенности речи персонажа через разговорный стиль или просторечие (как я погляжу, субчики, на ум взбредет, допер, но раздери меня совсем, ну один в один просто, вылитый папаша, прям хоть кричи!), а так же путем введения слов, находящихся в сфере употребления малограмотных людей (ихнее).

Создание текста, не расчлененного междусловными пробелами, выполняет в произведении «Гарри Поттер» функцию передачи живой ускоренной речи, насыщенной синтаксическими шаблонами. Применение сцепления слов и словосочетаний позволяет почувствовать передачу убыстренной аффективной или нечленораздельной речи. Кроме того, в детском фэнтези «Гарри Поттер» встречается прием нерасчлененного текста, который частично расчленяется посредством дефиса, подчеркивая ироничность высказывания. Немногим переводчикам удалось совершенно точно уловить принцип передачи нерасчлененного текста, например: cf. англ.: "Whassamatter?" said Harry groggily. – рус. (С): Сстосусилоссь? – спросил Гарри неразборчиво, как пьяный. – рус. (Л): Что…что такое? – сонно пробормотал Гарри. – рус. (М): Ч-чего? – сонно пробормотал Гарри. Переводчик М. Спивак совершенно точно уловила принцип перевода нерасчлененного текста и далее удачно перевела реплику гнома, однако фраза «Сстосусилоссь?» может дать понять, что Гарри Поттер имел проблемы с дикцией, нежели он просто пробормотал что-то сквозь сон.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5