Поэтика заглавий (на примере рассказов А.П. Чехова)

- чужому творчеству («Тысяча одна страсть, или Страшная ночь. Роман в одной части с эпилогом. Посвящаю Виктору Гюго», «О драме» - два приятеля ведут разговор о драме, о Шекспире, о гуманном назначении искусства);

- жанрово-родовой памяти (в подзаголовках рассказов нередки указания на жанр: «Сценка», «Сказка», «Рассказ», «Роман», «Драма», «Водевиль», «Пьеса», «Очерк», «Письмо», «Психологический этюд», «Наброски», «Плач»);

- авторскому жанру («Мошенники поневоле. Новогодняя побрехушка»)

- формам других искусств («Безнадежный. Эскиз», «На реке. Весенние картинки»;

- языческим легендам («Наивный леший»);

- античной культуре («Сирена», «Ариадна», «Калхас»);

- культуре, оппозиционной той, к которой принадлежит автор («Жены артистов. Перевод... с португальского», «Грешник из Толедо... Перевод с Испанского»).

Проанализировав названия чеховских рассказов, можно сделать вывод о том, что писатель отдает предпочтение коротким заголовкам. Краткость чеховских заглавий говорит о стремлении автора к максимальной точности, ясности формы, к сжатому, плотному повествованию. Чехов обладал умением немногими словами сказать о многом, насытить скупую речь богатым внутренним содержанием. Потому его малая проза и встала в один ряд с большими романами, ознаменовала собой этап в истории повествовательного искусства.

§ 2. Поэтика заглавий рассказов Чехова

1.Употребление стилистически сниженной лексики в качестве заглавий

Иногда при озаглавливании рассказов Чехов употребляет стилистически сниженную лексику. Это придает заглавиям предельную выразительность и позволяет точно предать идею произведения.

Например, заглавие рассказа «Попрыгунья» было найдено Чеховым далеко не сразу. Откликаясь на просьбу редактора журнала «Север», Чехов сообщил ему: «Рассказ я пришлю... но сказать, как он будет называться, я не могу. Назвать его теперь также трудно, как определить цвет курицы, которая вылупится из яйца, которое еще не снесено...» [Матвеев, 1996: с.64]. Закончив рассказ, Чехов озаглавил его «Обыватели», затем изменил заглавие на «Великий человек» и только потом остановился на «Попрыгунье». Удачно найденное слово явно соотносится с басней Крылова «Стрекоза и Муравей» и имеет отчетливо выраженный оценочный характер. Времяпрепровождение Ольги Ивановны: еженедельные вечеринки, поездки к портнихе, участие в любительских спектаклях, роман с Рябовским, - ассоциируется с «попрыгуньей стрекозой», у которой «песни, резвость всякий час»; подвижническая врачебная и научная деятельность Дымова - с трудолюбием муравья.

Заглавие рассказа «Ванька» подчеркивает массовость, распространенность этого имени среди «средних» людей литературы 80-х гг. «Обыденная жизнь, которой он живет, признается единственной действительностью и единственным заслуживающим внимания объектом изображения. Врач, инженер, учитель, адвокат, студент, офицер, статистик, земец (а также и помещик, и крестьянин, и чиновник, и священник, но показанные иначе, чем в предшествующие десятилетия) - герои литературы в новой, стремительно складывающейся действительности капитализирующейся России, становящейся на промышленные, городские рельсы. "Средний" человек понимается в этих произведениях как представитель новой массы, как всякий человек. И такое понимание Чехов разделяет с писателями из своего литературного окружения» [Катаев, 1979: с.86].

Также сниженную лексику Чехов употребляет в заглавиях таких рассказов, как «Финтифлюшки», «У Предводительши», «Шуточка», «Бабье царство», «Бабы», «Дура ли капитан в отставке», «Дурак», «Козел или негодяй?», «Надул», «Нарвался», «Размазня» и др.

2. Тропы в заглавиях рассказов

Чаще в заголовках чеховских рассказов встречаются метафоры и эпитеты, реже - олицетворения. Миниатюра «Бенефис соловья» (1883) с подзаголовком «рецензия» дает многочисленные примеры метафор: «Запела затем контральто иволга, певица известная, серьезно занимающаяся. Мы прослушали ее с удовольствием и слушали бы долго, если бы не грачи, летевшие на ночевку... Вдали показалась черная туча, двинулась к нам и с карканьем опустилась на рощу. Долго не умолкала эта туча».

Цитата показывает, что и название рассказа, и его текст метафоричны. Ироничный характер повествования призван воспроизвести стилистику газетных рецензий.

Метафоричность «Бенефиса соловья» - заемная, пародийной окраски, что подчеркивается финальным перифрастическим выражением: «Повар сунул любовника розы в лукошко и весело побежал к деревне. Мы тоже разошлись» [Гвоздей,1999: с.85].

Рассказ «Хамелеон» также метафоричен. Идея хамелеонства (то есть приспособления к меняющейся обстановке путем изменения цвета кожи) затем развертывается в рассказе в переносном смысле. Совершенно очевидно, что рассказ содержит в себе сатирическое обобщение. Хамелеоны, находим в соответствующих справочниках, - «семейство пресмыкающихся, отряд ящериц; длина до 60 см. Окраска тела может сильно изменяться в зависимости от освещения, температуры, влажности и т.д. В переносном смысле хамелеон - беспринципный человек, легко меняющий свои взгляды в зависимости от обстановки» [Крючков, 2002: с.43]. В рассказе главное действующее лицо - полицейский надзиратель Очумелов, который подобно хамелеону меняет свое отношение к щенку, в зависимости от того, чей щенок.

«Перекати-поле» - это одновременно и название рассказа Чехова и метафорическая характеристика странствующего человека, который никак не может найти себе постоянного занятия и места жительства. «Не далее как на аршин от меня лежал скиталец; за стенами в номерах и во дворе, около телег, среди богомольцев не одна сотня таких же скитальцев ожидала утра, а еще дальше, если суметь представить себе всю русскую землю, какое множество таких же перекати-поле, ища где лучше, шагало теперь по большим и проселочным дорогам или, в ожидании рассвета, дремало в постоялых дворах, корчмах, гостиницах, на траве под небом...» [Чехов, 1983: с.237].

Метафоричны и другие заголовки: «Брожение умов», «Кулачье гнездо», «Пересолил», «Человек в футляре», «Аптекарская такса», «Живая хронология», «Рыбья любовь», «Плоды долгих размышлений» и т.д.

Также часто в заглавии своих рассказов Чехов употребляет образные определения - эпитеты, которые добавляют характеризуемому слову некоторое новое смысловое значение или смысловой оттенок. «Нечистые трагики и прокаженные драматурги (Ужасно-страшно-возмутительно-отчаянная трррагедия)», «Пустой случай», «Светлая личность», «Кривое зеркало», «Либеральный душка», «Лишние люди», «Длинный язык», «Зеленая коса», «Ядовитый случай» и др.

В рассказе «Гусиный разговор» писатель использует прием олицетворения, где клин диких гусей, улетающих на юг, являются пародией на человеческое общество: «Впереди летели старики, гусиные действительные статские советники, позади - их семейства, штаб и канцелярия. Старики, кряхтя, решали текущие вопросы, гусыни говорили о модах, молодые же гусаки, летевшие позади, рассказывали друг другу сальные анекдоты и роптали. Молодым казалось, что старики летят вперед не так быстро, как того требуют законы природы...» [Чехов, 1983: с.54].

Экспрессивность и точность заглавий достигается Чеховым также с помощью антонимов: «Беседа пьяного с трезвым чертом», «Володя большой и Володя маленький», «Толстый и тонкий». Иногда антонимия используется в подзаголовке, как, например, к рассказу «Который из трех. Старая, но вечно новая история», или к рассказу «Рыбье дело. Густой трактат по жидкому вопросу».

3. Фразеологические единицы и паремии

Для большей выразительности заглавий Чехов обращался к пословицам и поговоркам, иногда приводя их в усеченном виде: «За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь», «Из огня, да в полымя», «Язык до Киева доведет», «Шило в мешке», «Чужая беда».

Название последних двух рассказов представляет собой усечение пословиц «Шила в мешке не утаишь», «Чужая беда не учит» и «На чужую беду глядя, не казнятся».

4. Стилистические фигуры в заголовках рассказов

Несмотря на то, что «фигуры по своей природе требуют развернутого синтаксического построения» [Хазагеров, 1983: с.124], а заглавия чеховских рассказов особенно коротки и в большинстве состоят из одного двух слов, Чехов активно применяет стилистические фигуры, иногда пользуюсь подзаголовком.

Среди заглавий рассказов Чехова фигуры убавления, то есть фигуры, основанные на пропуске какого-либо элемента, встречаются нечасто: именно в данной группе находятся фигуры, требующие достаточно объемных синтаксических конструкций. Одна из этих фигур - апозиопезис, то есть внезапный обрыв высказывания: «Свидание хотя и состоялось, но...». Название заинтересовывает читателя, заставляет обращаться к самому рассказу. В тексте рассказа герой, студент Гвоздиков, является на свидание пьяным, не узнает любимой девушки, произносит бессвязные слова и, наконец, прямо на скамейке засыпает. Свидание кончается тем, что Гвоздиков получает подзатыльники. В рассказе апозиопезис встречается несколько раз, преимущественно в речи Гвоздикова. Есть даже такие редкие случаи апозиопезиса, как обрыв на полуслове: «Я не какой-нибудь там... этакий... Я Гвозд... Я...»; «Какое Вы имеете пра... пр... пр...» и др.

Конструкция с прерванной речью для этого рассказа ключевая. Она изобразительна не только потому, что передает особенности речи пьяного, но еще и потому, что символически передает прерванную любовь, несостоявшееся свидание. Именно поэтому данная конструкция встречается и в авторской речи: «Гвоздиков получил не пять, а только три с плюсом, но...».

Другая фигура рассматриваемой группы - асиндетон, или бессоюзие. Асиндетон использован в заголовке «Исповедь, или Оля, Женя, Зоя». Оля, Женя и Зоя - имена трех возлюбленных героя рассказа. Всего этих возлюбленных было у него пятнадцать. Бессоюзная связь призвана подчеркнуть количество и скоротечность увлечений героя. Асиндетон характерен для языка всего рассказа, написанного от лица главного героя.

В каждом из трех рассказанных эпизодов есть предложение с асиндетоном, причем именно оно ключевое для каждого эпизода. Так, в первом эпизоде главная черта - наивность героини - передана в предложении: «Сколько прелести, правды, нежности, веселости, детской наивности светилось в этих голубых глазах». Во втором эпизоде основное - увлечение писательством, в третьем - музыкой. «Писатель- это вечный сирота, изгнанник, козел отпущения, беззащитное дитя...»; «Имена Моцарта, Бетховена, Шопена, Мендельсона, Гуно - имена не людей, а гигантов». Таким образом, данный заголовок содержит типичную для всего текста синтаксическую конструкцию.

Чаще в заголовках чеховских рассказов встречаются фигуры прибавления, то есть избыточного употребления единиц плана выражения. Одна из таких фигур - плеоназм - избыточное употребление лексических (лексический плеоназм) или грамматических (грамматический плеоназм) средств. Последний используется для стилизации, создания комического эффекта: «Распереканальство!!». Эти же функции выполняет и лексический плеоназм: «Ужасно-страшно-отчаянно-возмутительная тррагедия» (подзаголовок); «Самая бедная бедность».

Иные функции у репризы. В заголовке «О женщины, женщины!..» реприза создает комический эффект, так как приподнятый стиль заглавия не соответствует теме рассказа. Это столкновение стилей обыгрывается и в самом рассказе, где герой произносит следующие слова: «Иду искать по свету, где оскорбленному есть чувству уголок... О женщины, женщины! Впрочем, все бабы одинаковы!».

Заголовки с антитезой отличаются структурным многообразием. Противопоставленные слова могут находиться в сочинительных отношениях: «Удав и кролик»; «Говорить или молчать?».

Могут выступать в роли определений при словах, находящихся в подчинительных отношениях: «Густой трактат по жидкому вопросу» (подзаголовок); «Краткий ответ на все длинные вопросы» (подзаголовок).

Противопоставленные слова могут принадлежать к разным частям речи: «Беседа пьяного с трезвым чертом». Здесь субстантивируемое прилагательное противопоставляется зависимому прилагательному. В данном случае это создает комический эффект, так как такое построение подчеркивает слово «черт».

Особый случай представляют антитезы в сочетании с аллитерациями, в них противопоставление усиливается звуковой общностью: «Толстый и тонкий»; «Баран и барышня»; «Речь и ремешок».

В некоторых заглавиях использована грамматическая антитеза - противопоставление грамматических значений: «Он и она»; «Гадальщики и гадальщицы»; «Ты и вы».

В заглавии рассказа «Козел или негодяй?» используется квазилогическая антитеза, то есть конструкция, где в противительных или разделительных отношениях находятся слова, которые не имеют основания для противопоставления. В изолированном функционировании заголовок создает комический эффект.

Во всех случаях антитеза помогает удержать заголовок в памяти. Это происходит потому, что слова в антитезе имеют дополнительную связь, что иногда усиливается и звуковой общностью.

Встречаются заголовки с оксюмороном: «Двое в одном», «Интеллигентное бревно». «Холодная кровь», «Отставной раб». Основная функция - интригующая. Парадоксальность заголовка заставляет искать разгадки в самом рассказе. Эта же парадоксальность делает заглавие запоминающимся.

Для усиления экспрессивности и более глубокого раскрытия темы Чехов использует восклицательные предложения: «В Париж!», «Жизнь прекрасна!», «Забыл!», «Идиллия - увы и ах!», «Не судьба!», «О женщины, женщины!..», «Он понял», «То была она!», «Упразднили!».

Риторический вопрос в заглавии поддерживает иллюзию живого общения с читателем: «Что лучше?»; «Кто виноват?»

5. Прецедентные тексты и знаки

Некоторые названия рассказов Чехова связаны с русской и мировой классикой. Они вызывают в памяти читателя ряд ассоциаций и одновременно ярко освещают избранную писателем тему. Как в творчестве Салтыкова-Щедрина или М. Булгакова обрели вторую жизнь персонажи «Горе от ума» и «Мертвых душ», так в названиях произведений Чехова по-новому зазвучали строки Пушкина, Сервантеса, Купера, русские народные сказки. Сравните: «Конь и трепетная лань», «Рыцари без страха и упрека» и т.д. У Чехова эти известные словосочетания наполнены особым лексическим содержанием. Так, заголовок романа Ф. Купера «Последний из могикан» трансформируется в «Последнюю могиканшу», гоголевское выражение «озирать... жизнь... сквозь видимые миру смех и незримые, неведомые ему слезы» - в «Невидимые миру слезы». Но дело не только в этой трансформации формулировок, давно ставших крылатыми выражениями. Соотнесенные с пошлой обывательской жизнью персонажей чеховских рассказов, они придают повествованию совершенно иной колорит, одновременно вызывая ассоциации с первоисточником.

Слова «В одну телегу впрячь неможно коня и трепетную лань» произносит в поэме Пушкина «Полтава» Мазепа, имея в виду себя, человека неукротимого духа, хитрого политика, и красавицу Марию, дочь Кочубея, плененную боевой славой и красноречием вероломного гетмана. В рассказе Чехова «Конь и трепетная лань» иные времена, иные песни. Его герои - супруги Фибровы. Муж - репортер какой-то газетки, вечно пьяный, жена - маленькая худощавая брюнетка, которая тщетно пытается уговорить его сменить профессию и зажить «нормальной жизнью», заведя дом-особнячок, с двором, где будут солидно шагать ее собственные куры и утки.

Название рассказа «Рыцари без страха и упрека» явно соотносится - но по принципу контраста - с героем романа Сервантеса «Дон Кихот». Герои чеховского рассказа - начальники станций, начальники дистанций, магазинов, депо - все без исключения оказываются взяточниками и хамами, не во что не ставящими человеческое достоинство.

Для повышения точности, экспрессивности заглавий Чехов использовал целый комплекс лексических и синтаксических средств. При этом уже в молодости он придерживался сформулированных им самим принципов: «Краткость - сестра таланта», «Искусство писать - это искусство сокращать», «Писать талантливо, то есть коротко».

Заключение

Спецификой заглавий рассказов Чехова является их лаконичность. Краткость чеховских заглавий говорит о стремлении автора к максимальной точности, ясности формы, к сжатому, плотному повествованию. В заглавиях преобладает конкретная лексика.

В ходе работы была изучена литература на тему исследования и представлен ее теоретический разбор. Выявлены структурно-семантические типы заглавий рассказов в творчестве А.П. Чехова. Определены их функции. Проанализированы выразительные средства языка, используемые Чеховым при заглавии рассказов.

Заглавие - традиционный объект стилистики. Этому явлению посвящено множество работ таких авторов, как Васильева Т.В., Арнольд И.В., Веселова Н.А., Кожина Н.А., Хазагеров Г.Г., Колеватых Г.М., Лютая А.А., Гальперин И.Р., Галкина-Федорук Е.М., Кожевникова Н.А., Петрат Т.Р., Фатеева Н.А. и др.

В ходе исследования было выявлено 9 структурно-семантических типов заглавий по принципу соотношения их с внетекстовой реальностью. Это заглавия, апеллирующие к географическим реалиям; культурным символам; произведениям мировой литературы; чужому творчеству; жанрово-родовой памяти; авторскому жанру; формам других искусств; языческим легендам; античной культуре; культуре, оппозиционной той, к которой принадлежит автор.

В основном заглавия выполняют следующие функции: номинативную, мнемотехническую, интригующую, интимизирующую, создание комического эффекта.

Список литературы

1.       Чехов, А.П. Полное собрание сочинений в тридцати томах. Под ред.Н.Ф. Бельчикова/А.П. Чехов. - М., 1983. http://az.lib.ru/c/chehow_a_p/

2.       Чехов, А.П. Сочинения в четырёх томах. Под ред. Г.П.Бердникова. Тома 2, 3/А.П. Чехов. - М., 1984.

3.       Адзинова, А.А. Заглавия в креолизованном тексте (на материале глянцевых журналов)/А.А. Адзинова//Вестник Адыгейского госуниверситета. – Майкоп, 2007. - с. 60-63.

4.       Арнольд, И.В. Значение сильной позиции для интерпретации художественного текста/И.В. Арнольд//Иностранный язык в школе.– 1978.– №4.– С.60-70.

5.       Анисова, А. «Без названия» как заглавие/А. Анисова//Доклад на конференции «Феномен заглавия». - РГГУ, 2007. http://science.rggu.ru/article.html?id=66060

6.       Афонина, Е.Ю. Корректировка заглавия как фактор формообразования. (Три рассказа Чехова)/Е.Ю. Афонина// Доклад на конференции «Феномен заглавия». - РГГУ, 2005. http://science.rggu.ru/article.html?id=51133

7.       Банникова, И.А. Интерпретация заглавия, начала и конца как особых компонентов текста (к вопросу о сильных синтаксических позициях у А.П. Чехова)/И.А. Банникова//Вопросы стилистики. – Саратов, 1992. – с. 64-71.

8.       Белова, Н.А. Филологический анализ художественного текста: реализация интеграции лингвистического и литературоведческого подходов в школе: Учебно-методическое пособие/Н.А. Белова. - М., 2008. - 205 с.

9.       Блисковский, З. Поиски названия/З. Блисковский//Вопросы литературы. – 1962. - №4 – с. 168-182.

10.     Богданова, О.Ю. Проблема связи заголовка с содержанием текста/О.Ю. Богданова//Ярославский Педагогический Вестник. - №3. - 2007. (http://www.yspu.yar.ru/vestnik/filologiya/36_1/)

11.     Бойко, Л.Б. Особенности функционирования названий в текстах с различными коммуникативными заданиями/Л.Б. Бойко. Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Одесса, 1989. - 189 с.

12.     Бойцова, Т. А. О роли названия и введения в реализации текстовой проспекции/Т.А. Бойцова. Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Нижний Новгород, 1992. - 26 с.

13.     Бонч-Осмоловская, Т.Б. - Заглавие как инструмент мета-языка в литературе формальных ограничений/Т.Б. Бонч-Осмоловская//Доклад на конференции «Феномен заглавия». - РГГУ, 2005. http://science.rggu.ru/article.html?id=51138

14.     Брагина, А.А. Слово и текст в процессе чтения: (Как мы читали А.П. Чехова)/А.А, Брагина//Лингвострановедение и текст. – М., 1987. – с. 155-158.

15.     Буженик, Ф.К. Типы номинативных предложений в современном русском языке/Ф.К. Буженник. - Л., 1958.

16.     Васильева, Т.В. Заголовок в когнитивно-функциональном аспекте: на материале современного американского рассказа/Т.В. Васильева. Автореф. дис. … канд. филол. наук. - М., 2005 - 246 с.

17.     Веселова, Н.А. Заглавие литературно-художественного текста (Антология и поэтика)/Н.А. Веселова. Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - М., 2005. - 237 с.

18.     Виноградов, В.В. Избранные труды: Лексикология и лексикография/В.В. Виногарадов. - М., 1955. - 312 с.

19.     Войткевич, Е. В. Поэтика оглавления в циклических образованиях (опыт неклассической парадигмы художественности)/Е. В. Войткевич//Известия Уральского государственного университета. – 2007. – № 53. – С. 100-105.

20.     Галкина-Федорук, Е.М. Об экспрессивности и эмоциональности в тексте/Е.М. Галкина-Федорук//Сборник статей по языкознанию. - М., 1958. - с. 103-124.

21.     Гальперин, И.Р. Текст как объект лингвистического исследования/И.Р. Гальперин. - М., 2007. - 148 с.

22.     Гвоздев, А.Н. Современный русский литературный язык. Часть II. Синтаксис/А.Н. Гвоздев. - М., 1958. - 301 с.

23.     Гвоздей, Н.В. Секреты чеховского художественного текста: Монография. - Астрахань, 1999. - 128 с.

24.     Глазунова, Л.В. Современный газетный заголовок. Работа с заголовком на уроках русского языка в школе/Л.В. Глазунова. - Смоленск, 2003. - 19 с.

25.     Григорьев, В.П. Поэтика слова: на материале русской современной поэзии/В.П. Григорьев. – М., 1979. – 343 с.

26.     Грицюк, Л.Ф. Семиотические и лингвопоэтические особенности заголовков стихотворных произведений/Л.Ф. Грицюк. Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Киев, 1985. - 24 с.

27.     Громов, Л.П. В творческой лаборатории А. П. Чехова/Л.П. Громов. - Ростов-на-Дону, 1963. - 176 с.

28.     Данилова, Ю.Ю. Заглавия как «тексты-примитивы» (на материале поэтических текстов З.Н.Гиппиус)/Ю.Ю. Данилова//III Международные Бодуэновские чтения: И.А.Бодуэн де Куртенэ и современные проблемы теоретического и прикладного языкознания (Казань, 23-25 мая 2006 г.): труды и материалы: в 2 т. – Казань, 2006.– Т.1.- C.69-72.

29.     Джанджакова, Е.В. О поэтике заглавий//Лингвистика и поэтика/Отв. Ред.В.П. Григорьев. – М.,1979. – с. 207-214.

30.     Долгиева, А.Э. Газетный заголовок в прагмалингвистическом аспекте/А.Э. Долгиева. Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Таганрог, 2002 - 298 с.

31.     Домашнев, А.И., Шишкина И.П., Гончарова Е.А. Интерпретация художественного текста/А.И. Домашнев, И.П. Шишкина, Е.А. Гончарова. – М., 1989. - с. 43-45.

Страницы: 1, 2, 3, 4