Проблематика персональности как функционально-семантической категории русского глагола
Проблематика персональности как функционально-семантической категории русского глагола
Содержание
Введение
Глава 1.
Проблематика персональности как функционально-семантической категории русского
глагола
Глава 2.
Раскрытие функционально-семантического поля персональности
Глава 3.
Выражение функционально-семантической категории персональности русского глагола
3.1 Ядерные
средства выражения категории персональности
3.2
Периферийные средства выражения категории персональности
Заключение
Список
использованной литературы
Различные подходы ученых к объяснению многих сложных и противоречивых
вопросов в области истории и современного состояния русского глагола определили
ряд дискуссионных проблем, решение которых становится возможным на базе новых достижений
функциональной грамматики как особого направления в отечественном и зарубежном языкознании.
Известные работы в русле данного направления опираются, в свою очередь, на важнейшие
философские и лингвистические концепции признающие необходимость рассматривать реальную
действительность в соотнесении с ее отражением в содержании языковых форм.
Поиску языковых универсалий как свойств и закономерностей, присущих
самим естественным языкам, и разработке соответствующего понятийного аппарата предшествовало
отчетливое осознание того, что язык есть не только средство общения, но и необходимое
условие осуществления процесса мышления [10, с.48-49].
Процесс языковой категоризации мыслительного содержания нашел
различную интерпретацию с логической и психологической точек зрения в соответствии
с социолого-психологическими представлениями о языке и в рамках идей структурализма.
Стремление понять многообразные свойства языка лежит в основе
научных поисков, направленных на выявление опосредствованной взаимосвязи семантики
языка и неязыковой действительности через понятийные категории, которыми "передаются
в самом языке понятия, существующие в данной общественной среде", и которые
оказываются одновременно категориями сознания (действующие нормы которого проявляются
в языке) и языковыми категориями.
Теория понятийных категорий, как известно, дала новый импульс
к расширению круга изучаемых грамматикой объектов; выдвинула на первый план понимание
грамматики как сложной системы соответствий между смыслами, оставляющими содержание
речи, и внешними формами выражения этих смыслов, формальными показателями способствовала
совершенствованию тех подходов к исследованию содержательной стороны языка, которые
базируются на представлении о постоянном живом взаимодействии, соприкосновении лексических
и грамматических явлений.
Описание языковых фактов, учитывающее морфологические и иные
способы выражения значений, выступающих элементами более широких понятийных категорий,
дает возможность проследить исторические изменения в содержании и объеме языковых
категорий, отражающих изменение в степени развития некоторых форм и категорий мышления,
раскрыть в процессе этих изменений взаимодействие различных семантических элементов
высказывания и вычленить семантические категории грамматики как необходимые константы,
определяющие выражение конкретных смыслов на основе регулярной представленности
в содержании высказываний, в значениях языковых единиц и их разнообразных сочетаний
[8, с.126].
Важным для такого комплексного рассмотрения средств, относящихся
к разным языковым уровням, но объединенных на основе общности их семантических функций,
является сочетание принципов описания "от семантики к ее формальному выражению".
В русле обозначенного функционально-грамматического направления
ориентация на адекватное обозначение всякой мыслительной категории, имеющей языковое
выражение, требует выяснения многих концептуальных вопросов, касающихся содержания
и системной организации выделяемых лингвистами лексико-грамматических, функционально-семантических
единств, например, персональности, субъектности.
Объектом исследования являются отношения между действием (состоянием)
и субъектом действия (состояния), эксплицируемые на уровне функционирования словоформ.
При этом имеется в виду зависимость реализации категориального значения персональности
от лексико-семантических особенностей языковых единиц в их отношении к другим единицам
или группировкам в парадигматической системе и от контекстуальных условий употребления
глагольных словоформ.
Исследование основных тенденций формирования функционально-семантической
категории персональности русского глагола обусловило мнение о постепенном расширении
позиций словоформ с персональным значением в процессе функционального взаимодействии
полевых структур персональности, которая базируется на положении о разрушении древних
отношений в системе спрягаемых форм русского глагола и свертывании его личной парадигмы.
Функционирование словоформ как средств выражения персональности
рассматривается в составе предложения как коммуникативной и предикативной единицы
и одновременно единицы текста - высказывания.
При решении вопроса об отнесении тех или иных языковых единиц
к средствам реализации персональности следует учитывать синтетический и структурный
подходы к анализу взаимодействия формального и содержательного в глагольной словоформе.
Данная работа посвящена функционально-семантическому полю персональности.
Объектом данного исследования является функционально-семантическое
поле персональности.
Предметом данного исследования является рассмотрение вопросов,
связанных с возникновением функционально-семантического поля персональности в русском
языке.
В ходе исследования были поставлены и решены следующие задачи:
1.
Изучение аспектов теории функционально-семантических категорий в современной
лингвистике.
2.
Выявление аспектов функционально-семантического поля персональности.
3.
Рассмотрение вопросов, связанных с выражением функционально-семантической
категории персональности русского глагола
4.
Описание ядерных и периферийных средств выражения категории персональности.
Актуальность данной работы предопределена с одной стороны
большим интересом ученых к данной тематике, с другой стороны недостаточной ее разработанностью.
Источниками информации для написания данной работы послужили
фундаментальные труды А.В. Бондарко в области теории функционально-семантических
категорий, а также другие работы видных исследователей в этом направлении.
Для определения проблематики персональности как функционально-семантической
категории русского глагола обратимся к теории функционально-семантических категорий
в современной лингвистике. Теория функционально-семантических категорий и полей,
связанная в отечественном языкознании с именем А.В. Бондарко, опирается, как известно,
на лингвистические традиции функционально-грамматического направления в России и
за рубежом.
Расширение возможностей функционального подхода, наблюдающееся
в последние десятилетия, находит отражение в развитии функциональной грамматики,
базирующейся на таких принципах исследования, которые способствуют выявлению глубинных
семантических процессов, "скрытых" закономерностей, обусловленных сложной
природой языка как средства общения, и обеспечивают возможность решения наиболее
трудных теоретических вопросов, затрагивающих проблемы соотношения разных языковых
уровней с точки зрения их иерархии и взаимодействия для выражения одного содержания
или для выполнения одной коммуникативной задачи [3, с.68].
Исследования, направленные на изучение взаимодействия разных
сторон языка, показали, что частичная общность семантических функций может являться
условием системной организации разноуровневых языковых единиц и основой формирования
определенных языковых единств и категорий, регулирующих появление конкретных смыслов
высказывания.
Важным является осознание того, что логические (мыслительные)
категории и языковые очень редко покрывают друг друга и почти никогда не совпадают,
однако несомненно и то, что главные категории общечеловеческой логики лежат в основе
языковых (грамматических) категорий.
А.В. Бондарко считает, что языковые семантические функции выступают
как значения, "привязанные" к определенным морфологическим, синтаксическим,
словообразовательным и лексическим средствам или их конкретным комбинациям в данном
языке, и являются результатом процесса языковой интерпретации понятийных категорий.
Связь между понятийными категориями как элементами смыслов, которые нужно выразить,
и языковыми семантическими функциями постоянно актуализируется в речи, в конкретном
высказывании.
Понятийные категории обладают определенной самостоятельностью,
соотносясь не с одним, а с несколькими языковыми средствами; в свою очередь, языковые
семантические функции являются результатом определенного преобразования понятийных
категорий, в процессе языковой семантической интерпретации которых осуществляется
взаимодействие элементов разных уровней и происходит интеграция языковых семантических
функций, не сводимая к сумме отдельных функций, а связанная с взаимодействием функций
отдельных элементов. Все это позволяет заключить, что отражение отношений реальной
действительности в понятийных категориях имеет непрямой характер, опосредствованный
языком [5, с.49-50].
Функциональное направление в грамматике, избравшее предметом
анализа грамматическую семантику в ее отношении к смыслу высказывания, связано с
общей проблематикой соотношения значения и функции. При этом значение рассматривается
как системно-языковая основа для реализующейся в речи функции, а в семантике анализируемого
объекта различаются аспект значения (собственно языковое содержание) и аспект смысла
(содержание мыслительное).
Разграничение формы и содержания, значения и смысла, особенно
актуальное в связи с развитием функциональной грамматики, имеет глубокие корни в
трудах отечественных языковедов, изучавших языковые единицы и закономерности их
использования с учетом принципа "от формы к значению".
Как пишет А.В. Бондарко, ученый в своих рассуждениях часто следовал
от семантики к разным средствам и способам ее языкового обнаружения, стремясь определить
"скрытую категориальность" в языке.
Изучение закономерностей функционирования словоформ как одного
из уровней функционирования языка, согласно Бондарко, является одним из способов
исследования слова и его функции.
Функциональной грамматикой субъектность трактуется как ФСП (функционально-семантическое
поле персональности), содержательным ядром которого является семантическая категория
агентивности, а в ее рамках - понятие о действующем лице. В качестве переходной
зоны от ядра к периферии рассматривается категория, опирающаяся на понятие носитель
предикативного признака и репрезентируемая одушевленными и неодушевленными существительными
[15, с.280-281].
При таком подходе открывается возможность определенным образом
соотнести категории субъекта и подлежащего. Говоря о носителе предикативного признака,
А.В. Бондарко, например, имеет в виду подлежащее и другие синтаксические единицы,
выполняющие функцию предицируемого компонента синтаксической структуры предложения,
которому соответствует семантический субъект, выступающий как субстанция, которой
приписывается предикативный признак.
Функциональная грамматика, ориентированная в отличие от принципиальной
логоцентричности классических грамматик на изучение целого набора явлений, устроенных
по полевому принципу, оперирует построениями, для которых обязателен грамматикализованный
центр (либо полицентричность), ядро и периферийная часть.
Рассмотрение связи признака с его носителем, формой выражения
и трактовка категории лица с учетом функционального фактора дает возможность исследованиям
в русле данного направления принципиально различать понятия морфологическое лицо
и более широкое - персональность как группировку разноуровневых морфологических,
синтаксических, лексических, а также комбинированных лексико-грамматических средств
данного языка, служащих для выражения различных вариантов отношения к лицу.
Функционально-семантическое поле персональности (ФСП), по определению
А.В. Бондарко, базируется на одноименной семантической категории, которая квалифицируется
как "категория, характеризующая участников обозначаемой ситуации по отношению
к участникам ситуации речи - прежде всего говорящему" [2, с.54].
Центр ФСП персональности, как это представлено в концепции А.В.
Бондарко, образуют формы лица глаголов и личных местоимений (выступающие в роли
подлежащего), которые рассматриваются в рамках одной грамматической категории лица.
Другие средства выражения семантики лица относятся к периферии названного поля;
это свидетельствует о моноцентричности ФСП персональности с предикативным ядром
и со сложной бинарной структурой центра.
В качестве единицы анализа функциональной грамматикой определяется
высказывание; в то же время, отношения могут описываться через единицы, меньшие,
чем предложение, с варьирующейся протяженностью, промежуточные между словом и высказыванием.
Важнейшим понятием при рассмотрении семантической категории и функционально-семантического
поля персональности является персональная ситуация как типовая содержательная структура,
аспект передаваемой высказыванием общей ситуации, который заключает в себе отношение
к лицу (конкретно-личной, неопределенно-личной, обобщенно-личной ситуации).
Отношение к лицу при этом понимается широко: имеется в виду не
только пересечение участников обозначаемой ситуации с участниками ситуации речи,
но и непересечение, то есть отношение ситуации и ее участников к окружающей среде,
которая, в свою очередь, включает собственно лица и предметы, принадлежащие внешнему
"миру вещей".
Семантические элементы персональных отношений составляют семантический
центр персональности ("я", соотнесенное с "ты" в подсистеме
участников речевого акта), промежуточную область между центром и периферией (указание
на "третьи лица"), дальнюю периферию рассматриваемого "семантического
пространства" [6, с.81].
Широкие функционально-семантические единства, структура которых
основана на принципе поля, описываются в научных исследованиях с применением других
ключевых понятий. Рассматривая "морфологическую категорию лица и ее поле",
Бондарко подчеркивает, что нецелесообразно говорить о категории лица по отношению
ко всем средствам выражения его семантики.
В первую очередь, она охватывает формальные средства выражения
лица. Ученый использует термины "макрополе" и "микрополе". Макрополе
персональности структурируется с помощью микрополей, иерархическая организация которых
предполагает наличие ядерных граммем и периферийных языковых средств выражения отношения
к 1, 2, и 3 лицу.
Систематизация средств, которые могут указывать на персональность
высказывания, в некоторых исследованиях дополняется описанием способов реализации
намерений участников коммуникативного акта. Так, А.В. Бондарко традиционному разграничению
определенно-, неопределенно-, обобщенно-личных и безличных значений противопоставляет
способность категории персональности сигнализировать о носителе предикативного признака
и объединять по характеру этого признака разноструктурные высказывания.
Например, варианты "Я не могу спать" и "Мне не
спится" объединяются по принципу тождества носителя предикативного признака
в рамках коммуникативного намерения говорящего. Различный способ выражения субъекта,
носителя предикативного признака, манифестирует в первом случае "прямой субъект",
в терминологии Бондарко, во втором - "непрямой субъект". Такой подход
привлекает возможностью по-новому взглянуть на понятие субъект в рамках выделяемых
функционально-семантических и структурно - семантических единств, поставить определение
субъекта в зависимость от функций языковых единиц в тексте, реализующем конкретные
целевые установки участников акта коммуникации. Изучение всего комплекса вопросов,
связанных с прагматическим аспектом взаимодействия говорящего и других участников
ситуации общения, может помочь вскрыть причины, порождающие бессубъектные высказывания,
наметить градацию безличных значений [14, с128-129].
Проблема описания разноуровневых средств, служащих в речи для
выражения категориальной семантики персональности, коррелирует в современных исследованиях
с вопросом о категории лица. Приближение к ее адекватному описанию возможно при
учете как морфологических, синтаксических, так и лексико-семантических, функциональных,
прагматических аспектов отдельных языковых единиц и всего высказывания.
Различные подходы, выдвигаемые в научных работах к определению
языкового феномена лица, способов представления носителя предикативного признака,
так или иначе затрагивают проблему участия субъекта, говорящего в формировании содержания
высказывания.
При этом рассматриваются две плоскости отношений между 1-м лицом
говорящего, 2-м лицом собеседника и 3-м лицом того, о ком говорят. Одну плоскость
составляет отношение действия, выраженного предикатом, к его грамматическому (семантическому)
субъекту; другая плоскость включает не только отношение действия к его производителю,
но и отношение говорящего к обозначаемой в высказывании ситуации. Это создает базу
для более полного описания потенциального набора языковых средств, способных выражать
в контексте отношение к лицу, и для определения функционального диапазона ядерных
и периферийных конституентов персональности в условиях наличия/отсутствия координирующей
функции лица, характерной для глагола-сказуемого в его отношении к субъекту-подлежащему
в рамках предложения.
В грамматическое понятие "действующее лицо" входит
и "действующий предмет" и "страдающее лицо" или предмет, то
есть все, что может обозначаться подлежащим при данном глаголе.
Таким образом, грамматическое понятие лица неразрывно связано
с представлением о синтаксическом признаке как способности или неспособности глагольного
предиката иметь при себе грамматический субъект. Специфику выражения действующего
лица в некоторых исследованиях предлагается соотносить с различением личных, безличных
и неличных форм реализации субъекта и, соответственно, связывать их с употреблением
личных форм глаголов [10, с.46].
Функционально-грамматическая характеристика средств выражения
персональности приводит в ряде исследований к отказу от рассмотрения оппозиции личность-безличность,
в основе которой лежит принцип наличия-отсутствия при глаголе-сказуемом подлежащего
в Им. п.
Констатация способности глагола предицировать субъект-имя со
значением носителя предикативного признака в косвенном падеже выдвигает на первый
план иные основания для противопоставленности синтаксических структур - по признаку
зависимости или независимости действия (состояния) от воли субъекта.
В результате важнейшим оказывается противопоставление: соотнесенность
действия с субъектом - бессубъектность. В связи с этим выдвигается положение о различных
способах представления субъекта, вариантах ряда личного субъекта: определенно-личного,
неопределенно-личного, обобщенно-личного; безличность при этом трактуется как
"характеристика отношения между предикативным признаком и его носителем с определенной
точки зрения", а именно, - с точки зрения непроизвольности действия или состояния,
независимости его от воли субъекта. При таком подходе субъект как структурно-семантический
компонент предложения рассматривается в формах с разным субъектным значением. Например,
"Брат работает"; "Брату нездоровится"; и др.
Способы выражения значений персональности выявляются учеными
при сопоставлении употреблений всех личных форм данного глагола, когда его смыслообразующая
роль в предложении остается неизменной (Я читаю, ты читаешь, он читает), и случаев
реализации только одной из форм, позволяющих говорить о существовании дефектно-личных
предложений (например: Телега стучит по камням). Противопоставленные им конструкции
с безличными значениями появляются в условиях, когда использование личных форм глагола
в высказывании невозможно (Светает) [9, с.113].
Разграничение глаголов, имеющих полную или дефектную парадигму
форм лица, в зависимости от лексической семантики дает возможность охарактеризовать
синтагматические связи с номинативными языковыми единицами, обозначающими лицо или
предмет (явление), выявить сочетаемость с определенными типами субъекта при выражении
персональности в высказывании. Например, пишет А.В. Бондарко, глагол думать предполагает
в качестве носителя этого действия лицо, человека, идти может иметь субъектом лицо
и не-лицо, вечереет не актуализирует отношения к одушевленному лицу, что обнаруживает
его дефектную парадигму относительно категории лица.
Так, в своих работах А.В. Бондарко, рассматривая соотношение
системно-языкового и речевого аспектов категории персональности в русском и испанском
языках и анализируя односоставные определенно-личные предложения, считает, что под
предложением с определенно-личной семантикой следует понимать высказывание, оформленное
той или иной синтаксической конструкцией, которая реализует в данном употреблении
функцию определенной личности, то есть соотнесения какого-либо факта с конкретным
(определенным лицом). Названная персональная семантика может раскрываться через
понятие известности, поскольку лично-спрягаемые формы глагола содержат самостоятельную
сему личной отнесенности.
Функционально-семантические и прагматические характеристики средств
выражения персональности дают возможность определять ее как категорию актуализационную,
соотносящую с точки зрения говорящего обозначаемую ситуацию и ее участников с участниками
речевого акта. Персональное содержание высказывания при этом строится на базе семантики
предикативного синтаксического лица, а также непредикативных значений, объединенных
функционально выражением отношения высказывания к говорящему или к другим участникам
или неучастникам коммуникативного акта.
Страницы: 1, 2
|
