Синтаксическое учение Теньера

Синтаксическое учение Теньера

УНИВЕРСИТЕТ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ ОБРАЗОВАНИЯ

Череповецкий филиал

Факультет иностранных языков

Кафедра лингвистики и перевода

Специальность: филология иностранных языков

КУРСОВАЯ РАБОТА

на тему: «Синтаксическое учение Теньера»

Череповец 2008 г.

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИ

ГЛАВА 1. СИНТАКСИС И ЕГО ПРЕДМЕТ. ОСНОВНЫЕ СИНТАКСИЧЕСКИЕ ПОНЯТИЯ

1.1 История синтаксических исследований

1.2 Предложение как основная единица синтаксиса

1.3 Структурный аспект изучения предложения. Члены предложения и проблемы их изучения

Выводы по главе 1

ГЛАВА 2. СИНТАКСИЧЕСКИЙ УРОВЕНЬ В УЧЕНИИ ТЕНЬЕРА

2.1 Заслуга Теньера в области лингвистики

2.2 Работа Теньера «Основы структурного синтаксиса»

Выводы по главе 2

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

ВВЕДЕНИЕ

В настоящее время языкознание располагает огромным количеством лингвистических теорий. И особенно интенсивным стало рассмотрение синтаксиса, а точнее текста. Однако простое предложение было и остается основной единицей синтаксиса, так как именно в предложении находят выражение наиболее существенные функции языка: коммуникативная, познавательная и экспрессивная.

Человеческий язык, как и всякий сложный механизм, состоит из относительно независимых друг от друга (автономных) компонентов. С древнейших времен языковеды выделяют в языке, по меньшей мере, три таких компонента - фонетику, грамматику и лексику. Грамматикой, или грамматическим строем, называется тот компонент языка, который обеспечивает выражение наиболее часто повторяющихся значений и использует для этого иерархически организованные конструкции, построенные в соответствии с ограниченным числом правил.

Иерархически организованным является любое множество, в котором одни элементы в каком-то смысле главнее или важнее других. В речи всегда наблюдается простейшая иерархия - линейный порядок (цепочка), так как языковые единицы должны следовать друг за другом (если принять, допустим, что слово, стоящее вначале, всегда «главнее» последующего). Помимо линейного порядка, грамматика естественного языка всегда использует и другие, более сложные иерархии.

Таким образом, грамматика имеет дело не только с отдельными словами или частями слов (морфемами), но, главным образом, со способами их соединения в более сложные единицы, причем с такими, которые связаны с выражением самых частых семантических признаков («действие», «состояние», «вопросительность», «время», «число», «лицо» и т. п.). Из всех факторов речевой деятельности грамматика своей предсказуемостью и регулярностью в наибольшей степени напоминает природные явления - предмет изучения естественных наук (Мещанинов 1963: 39).

Синтаксисом называется часть грамматики, которая имеет дело с единицами, более протяженными, чем слово, - словосочетаниями и предложениями (Касевич 1988: 15).

Синтаксис предложения изучался известными французскими лингвистами, такими как Люсьен Теньер (исследование связей между словами в предложении), Шарль Балли – автор теории функциональной транспозиции. Не менее известны работы и отечественных исследователей, таких как Виноградов В.В., Потебня А.А., Рак В.Г. и многие другие.

Однако при всем множестве существующих подходов до сих пор так и не определен однозначно предмет синтаксиса, его основные единицы и многие другие аспекты. Всё это зачастую вызывает разногласия и споры среди лингвистов.

Наиболее спорным в этой области вопросом является членение предложения, определение критериев в выделении того или иного члена предложения. Из этой проблемы вытекает ряд вопросов, в которых мы и попытаемся разобраться, а именно: Что такое члены предложения? Как они взаимосвязаны? Как они функционируют внутри фразы? Какими частями речи выражаются? Таким образом, перед нами впереди стоит довольно непростая задача.

Сначала мы будем изучать предложение как основную единицу синтаксиса, рассмотрим критерии членения предложения, а затем более подробно остановимся на изучении структурного синтаксиса в работе Л. Теньера.

На основании вышесказанного можно определить цель данной курсовой работы: изучить подход Л. Теньера к рассмотрению синтаксического уровня в целом и предложения в частности.

Объектом исследования в работе следует считать предложение.

Предмет исследования – учение Л. Теньера о структурном устройстве предложения.

Для реализации поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

·          познакомиться с историей синтаксических исследований;

·          рассмотреть предложение как основную единицу синтаксиса;

·          выявить структурный аспект изучения предложения;

·          охарактеризовать Л. Теньера как заслуженного лингвиста;

·          проанализировать работу «Основы структурного синтаксиса».

Курсовая работа включает в себя следующие композиционные элементы:

-                     введение, в котором рассматривается актуальность проблемы, указываются цель, задачи, предмет, объект исследования.

-                     первую часть, где изложены теоретические сведения по поднятой проблеме;

-                     вторую часть, в которой рассматривается творчество лингвиста и производится анализ его работы;

-                     заключение, где происходит обобщение материала, делаются выводы;

-                     список использованной литературы.

При написании данной работы были использованы различные источники: учебная, методическая и художественная литература, словари, периодические издания.

ГЛАВА 1. СИНТАКСИС И ЕГО ПРЕДМЕТ.

ОСНОВНЫЕ СИНТАКСИЧЕСКИЕ ПОНЯТИЯ

1.1 История синтаксических исследований

Традиция научного изучения синтаксиса восходит к первым опытам классификации и анализа суждений, предпринятым древнегреческими философами. Слово «синтаксис» (др.-греч. sintaxis «построение вместе», «военный строй») начали употреблять, по-видимому, стоики (III в. до н. э.) для обозначения логической структуры высказываний. У Аполлония Дискола (II в. н. э.) предметом синтаксиса являются уже собственно языковые явления - связи слов и их форм в предложении.

В современном понятии синтаксис – это раздел языкознания, предметом изучения которого является синтаксический строй языка, т.е. его синтаксические единицы и связи и отношения между ними (Ахманова 1966: 26).

До конца XIX в. в языкознании не было четкого разделения между синтаксическими, логическими и психологическими понятиями. Грамматический анализ предложения проводился в терминах априорных логических категорий - например, не разграничивались логическое «подлежащее» (субъект) и грамматическое подлежащее. Фонетика и морфология рассматривались как изучение языковых форм, а синтаксис - как изучение способов выражения в языке логических единиц и отношений (в современной лингвистике эту проблему относят к ведению семантики). В рамках логического подхода к языку в XVII в. французские ученые А. Арно и К. Лансло, авторы «Грамматики Пор-Рояля», предприняли первую попытку создать объяснительную синтаксическую теорию: языковые факты таковы, какими мы их наблюдаем, потому что они отражают определенные принципы мышления. Во второй половине XIX в. под влиянием философии языка В. фон Гумбольдта возник и получил распространение психологический подход к грамматике, в первую очередь к синтаксису (Х. Штейнталь, Г. Пауль, А.А. Потебня), в котором место логических категорий заняли психологические (такие, например, как «представление»).

Многовековая практика грамматических описаний и развитие национальных лингвистических традиций способствовали постепенному освобождению грамматики от логического схематизма. Уже средневековые арабские лингвисты (Сибавейхи в VIII в., Саррадж в X в. и другие) смогли сформировать некоторые фундаментальные синтаксические понятия, такие, как зависимость, управление, синтаксическая позиция, не обращаясь к логическим категориям. В конце XIX в. сходные тенденции в европейском языкознании привели к возникновению формального направления: лингвисты начинают анализировать предложение в терминах собственно лингвистических, а не заимствованных из других наук. Однако поскольку аппарат собственно синтаксических понятий был еще мало разработан, анализ приходилось основывать на морфологических категориях. Поэтому формальный подход к синтаксису точнее было бы назвать формально-морфологическим. В российской науке к этому направлению, восходящему к Ф.Ф. Фортунатову, можно с некоторыми оговорками отнести знаменитые труды А.А. Шахматова и А.М. Пешковского. Многие идеи, впервые четко сформулированные в рамках формального подхода, занимают важное место в некоторых современных теориях (предложение как разновидность словосочетания; неизменность типа конструкции при ее распространении; связь части речи с типом конструкции и др.).

В XX в. некоторые лингвисты попытались преодолеть односторонность формального подхода, используя введенное Ф. де Соссюром разделение языка - абстрактной системы, лежащей в основе речевого поведения, и речи - актуализации, практического осуществления этой системы в процессе ее использования людьми. В духе Ш. Балли, который разграничивал в синтаксисе проявления языка и проявления речи, В.В. Виноградов противопоставил «строительный материал» для предложений (слова и словосочетания) и сами предложения, т.е. единицы коммуникативного уровня, обладающие признаками предикативности и модальности. Эта проблематика сохраняет актуальность до нашего времени: проблеме разграничения номинативного («языкового») и коммуникативного («речевого») аспектов предложения посвящены, в частности, работы А. Гардинера, Н.Д. Арутюновой, В.А. Звегинцева и других авторов. В синтаксической концепции Н.Ю. Шведовой противопоставление предложения и словосочетания выразилось в виде различия абстрактных структурных схем, которые характеризуют предложения, и присловных связей, определяющих структуру словосочетания.

В качестве альтернативы формальному подходу были предложены синтаксические концепции, ориентированные на семантику. У О. Есперсена мы находим первый проект грамматического описания «от значения к форме»; именно такой подход к грамматике «изнутри, или с точки зрения значения», он предложил называть «синтаксисом». Намного опередила свое время гипотеза Есперсена о «понятийных категориях» - универсальных значениях, которые по-разному выражаются грамматическими средствами различных языков и представляют, таким образом, основу для их сравнения; позднее эта идея получила развитие в работах И.И. Мещанинова и некоторых других советских лингвистов. Есперсен ввел также полезное разграничение двух типов грамматической связи - юнкции и нексуса. В современных терминах юнкцию можно определить как тот случай, когда семантически главенствующее слово является синтаксически подчиненным (выдвинутая гипотеза), а нексус - когда направления синтаксического и семантического подчинения между словами совпадают (выдвинул гипотезу).

Успехи в развитии логики и семантики в течение последних десятилетий отразились и в грамматических исследованиях, благодаря чему мы располагаем множеством первоклассных исследований семантики предложения; введение в эту проблематику можно найти в учебнике И.М. Кобозевой.

Представители структурализма пытались перенести в грамматику понятия и исследовательские процедуры, которые до этого зарекомендовали себя в фонологии, и этот путь в определенной мере оказался плодотворным. Важный прогресс в изучении синтаксиса был достигнут в рамках пражского функционализма и американской дескриптивной лингвистики. Лидер пражской школы В. Матезиус, развивая идеи А. Вейля, Г. Пауля и некоторых других лингвистов XIX в., показал, что в синтаксисе отражаются два разных вида деятельности говорящего, соответствующие двум видам членения предложения - грамматическому (например, разделение на подлежащее и сказуемое) и актуальному - на тему, т.е. исходный пункт сообщения, и рему, т.е. сообщаемое. Американские дескриптивисты значительно усовершенствовали и уточнили методы синтаксического анализа, отточили некоторые важные исследовательские инструменты, лежащие в основе традиционных грамматических классификаций, такие как дистрибутивный анализ. Автор концепции «структурного синтаксиса» Л. Теньер разработал универсальную модель предложения, опирающуюся на некоторые принципиально важные постулаты: всеобщность и однонаправленность синтаксической связи; наличие в предложении одного грамматического центра (глагола), сочетаемость которого определяет структуру предложения; неединственность способа отображения структурной иерархии в линейную последовательность синтаксических единиц; различие участников ситуации (актантов) и ее «обстоятельств» (сирконстантов).

Революционные события в изучении синтаксиса произошли после выхода работы Н. Хомского «Синтаксические структуры». С именем Хомского связана не только определенная лингвистическая теория - порождающая (генеративная) грамматика, но и целый переворот во взглядах на изучение языка - переход от преимущественно описательной методологии к методологии объяснительной, т.е. ориентированной на теорию. Этот переворот (нередко называемый «хомскианской революцией») в решающей степени определил не только развитие самой порождающей грамматики, но и характер всех противостоящих ей теоретических направлений.

Хомский показал, что использование формально строгих понятий и математических моделей при исследовании грамматики не только повышает качество, полноту и эмпирическую проверяемость описаний, чем готовы были довольствоваться многие структуралисты. Формальное моделирование дает неизмеримо более важный результат - оно выявляет те фундаментальные принципы строения языка, которые часто остаются незамеченными в интуитивном описании.

Факты, с которыми имел дело до-генеративный синтаксис, в основном касались синтагматического аспекта предложения, т.е. способности либо неспособности разных грамматических единиц сочетаться друг с другом. Новые факты, которые открылись взору исследователей начиная с 1960-х годов, прежде всего относятся к парадигматическому аспекту, т.е. к регулярным связям между частично сходными предложениями, которые мало исследовались в предшествующий период. Если даже полностью отвергать генеративную теорию, невозможно игнорировать впервые обнаруженные в рамках этого направления многочисленные языковые факты - правила и ограничения.

Начиная с 1970-х годов в научный обиход попадают сотни выполненных на высоком уровне описаний синтаксиса языков разной структуры, генетической принадлежности и места распространения, причем количество и качество синтаксических описаний «экзотических» языков продолжает быстро расти. Важная особенность нового поколения описаний заключается в том, что они адресованы не только специалистам по данному языку или данной языковой семье, но и более широкому кругу языковедов. В этой «питательной среде» стремительно развивается и приобретает широкую популярность синтаксическая типология - научное направление, изучающее сходства и различия структуры предложения в языках мира. Не случайно за последние 20 лет большинство новых идей и концепций в области синтаксиса выдвинуто именно в рамках типологии, а наиболее популярная грамматическая теория - порождающая грамматика, начиная приблизительно с 1980-х годов, также реализует своеобразную теоретическую программу - исследование так называемого параметрического варьирования между языками (Арутюнова 1976: 78-96).

1.2 Предложение как основная единица синтаксиса

В языкознании существует не менее трехсот определений предложения, что само по себе уже говорит о сложности и противоречивости этого понятия. Предложение – минимальная коммуникативная единица языка. В отличие от слова, которое является единицей номинации, то есть обозначения элемента действительности, предложение осуществляет наряду с функцией номинации и функцию коммуникации.

Номинативная функция предложения выражается в том, что оно служит средством обозначения определенной ситуации, отрезка действительности, охватывающего предметы, их признаки и проявления, отношения между ними.

Коммуникативная функция предложения заключается в том, что оно служит средством сообщения, передачи информации с целью общения, то есть выражения собственных мыслей и чувств или воздействия на собеседника.

Психологическое понимание предложения было очень распространено в лингвистике конца XIX – начала XX века. Приведем наиболее характерное определение, данное Г. Паулем: «Предложение является выражением, символом того, что в психике говорящего произошло соединение нескольких представлений или групп представлений, а также средством возбуждения в психике слушателя такого же соединения тех же самых представлений».

Между обеими точками зрения на предложение – логической и психологической – нет принципиальной разницы, поскольку и для той и для другой характерно при определении предложения полное игнорирование собственно языковых признаков. Это вскоре было осознано, в результате чего начались поиски лингвистической специфики предложения.

Эти поиски шли в основном по двум направлениям. Одни синтаксисты выдвигали на первый план критерии, связанные с особенностями предложения как единицы коммуникации. Другие опирались в своих определениях предложения на формальные признаки, прежде всего – формально-грамматические.

Большинство современных лингвистов видит основной признак предложения в предикативности как категории, функция которой заключается в соотнесении содержания предложения и действительности. Истоки такого понимания можно найти уже в работе И. Риса «Что такое предложение». Под общее понятие предикативности подводятся связанные со структурой предложения особые синтаксические категории модальности, времени и лица, базирующиеся на соответствующих морфологических категориях. При таком широком понимании предикативности морфологическая категория, скажем, времени, присущая личным формам глагола, перекрывается синтаксической категорией времени, характеризующей предложение в целом.

Часть языковедов продолжает отстаивать взгляд на предикативность как на «сказуемое свойство» или «сказуемое отношения». Для сторонников указанной концепции «между предикативностью и предложением нет соотносительности. Наличие сказуемого, а следовательно и предикативности, не является существенным признаком предложения». В предложениях разной структуры, по их мнению, различны и средства оформления: если в предложении типа Птица летит, именно сказуемое является тем, что заставляет осознавать это предложение как предложение, то предложение типа Пожар! оформляется лишь определенной интонацией (Гак 1969: 25-33).

Стремясь избежать односторонности этого определения, многие лингвисты пытаются разграничить два аспекта предложения – предложение как единицу языка и как единицу речи, приписывая каждой из этих единиц свои признаки.

Своеобразное развитие получила концепция различия речевого и языкового аспектов предложения в русской лингвистике, где она тесно связана с пониманием интонации как одного из важнейших критериев при определении и выделении предложения.

«Одно и то же словосочетание может быть предложением, но может им и не быть. Предложением оно является, если представляет интонационное единство», – пишет в этой связи М.Н. Петерсон. Более сложную концепцию выдвинул А.М. Пешковский. Как и Петерсон, Пешковский рассматривает предложение как частный случай словосочетания, но, в отличие от М.Н. Петерсона, А.М. Пешковский считает, что предложение существует не только как актуальная, но и как потенциальная единица (Васильев 1990: 66).

Некоторую модификацию получила эта точка зрения в работах лингвистов петербургской школы, учеников И.А. Бодуэна де Куртенэ: Л.В. Щербы, Е.Д. Поливанова, Л.П. Якубинского. Они говорили, с одной стороны, о предложении, понимая его как интонационно-смысловое единство, с другой – о фразе как грамматической единице («единица-максимум» синтаксиса по Е.Д. Поливанову). Развивая такое понимание синтаксических единиц, С.И. Берштейн различает предложение как единицу языковой системы, предназначенную для выражения суждения и его аналогов, и фразу – коммуникативную единицу речи, интонационно-смысловое единство.

В концепции С.И. Берштейна существует, в частности, понятие интонационной схемы предложения (кроме нее, форма предложения определяется формальной и позиционной схемами). Это понятие перекликается с понятием «фонического предложения» у Л.Х. Пикардо, который выделяет три категории, соответствующие речевому высказыванию в языке: фоническое предложение, грамматическое предложение и психологическое предложение. Данные категории представляют собой по существу различные типы формализации, производимой на базе конкретной речевой деятельности, в процессе которой грамматический, фонетический и психологический аспекты предложения тесно взаимосвязаны. Вместе с тем Л.Х. Пикардо при выделении предложения в потоке речи выдвигает на первый план формально-грамматический аспект, считая обязательным признаком предложения его синтаксическую автономность. Границы грамматического и фонетического предложения отнюдь не всегда совпадают, интонационная схема предложения (фонетическое предложение) служит обычно для передачи «единичного выразительного импульса» (т.е. психологического предложения). Таким образом, для Л.Х. Пикардо речевое высказывание имеет не один, а несколько коррелятов на разных уровнях системы языка (Кибрик 1992: 123-124).

Таким образом, рассмотрев некоторые лингвистические концепции предложения, мы склонны разделять мнение лингвистов петербургской школы о фразе и предложении как реализациях речевого высказывания на разных уровнях системы языка. Однако, определившись с сущностью предложения как синтаксической единицы, мы сталкиваемся с вопросом о его структуре, т.е. о компонентах, входящих в его состав, которые обычно принято называть членами предложения. И далее нам кажется целесообразным перейти непосредственно к их изучению (Попова 1996: 98).

Страницы: 1, 2, 3, 4