Экономика Великобритании и диалектика её развития

          Around 250 British industrial companies each have an annual turnover of more than $500 million. British Petroleum (BP) is the eleventh largest industrial grouping in the world and the second largest in Europe. Five British firms are among the leading 25 European Community companies.

          The ten largest manufacturing concerns are BAT Industries (tobacco products, food, etc), Imperial Chemical Industries (ICI), Grand Metropolitan (food, drink, etc), British Aerospace, Unilever (chemicals), Hanson Trust (various), Ford, General Electric Company (GEC-electronics), British Steel, and SmithKline Beecham (pharmaceuticals).

          In 1991 the largest output within manufacturing was in electrical and instrument engineering ($13,700 million); followed by food, drink and tobacco ($13,600 million); mechanical engineering ($12,600 million); paper, printing and publishing ($11,600 million); and chemicals and synthetic fibres ($10,800 million).

          The average manufacturing company is fairly small. Four-fifths employ fewer than 20 people. These make up 10 per cent of the manufacturing workforce. Businesses employing more than 1,000 people, 0.4 per cent of all businesses, account for 55 per cent of employees.

Power Generation

Britain has the largest energy resources of any EC country. Almost all the country’s energy is provided by oil, natural gas and coal. The electricity supply and gas industries have been privatised, with gas increasingly used to produce electricity in combined cycle gas turbine power stations. Around 20 per cent of electricity is supplied by nuclear power stations.

British companies sell a vast range of plant and equipment to the energy industries.

Offshore Industries

Britain is the world’s ninth largest oil producer and the fifth largest gas producer. Developing North Sea oil and gas has created a huge support industry offering equipment and services to oil and gas companies at home and abroad.

          The two leading British oil companies are BP and Shell (the latter is part Dutch). The offshore services industry recorded orders for development work worth $6,000 million in 1991, nearly 80 per cent of which went to British firms.

Mineral and Metal Products

Producing about 80 per cent of Britain’s crude steel, British Steel is the fourth biggest steel company in the Western world.

Just under half of total output is exported. The major areas of steel production and processing are in Wales, northern and eastern England, and the English Midlands.

In addition to its large output of non-ferrous metals and their alloys, like aluminium and copper, Britain is also a major producer of specialised alloys for the aerospace, electronic, petrochemical, nuclear and other fuel industries. Titanium and titanium alloys, for example, are used in aircraft production. The ceramics industry manufactures domestic pottery, sanitaryware and tiles. Britain is the world’s leading manufacturer and exporter of fine bone china.

Chemicals and Synthetic Fibres

Britain’s chemical industry is the third largest in Western Europe. The country’s fourth biggest manufacturing industry, it exports nearly 50 per cent of production, making it Britain’s biggest single export earner. The most rapid growth in recent years has been in pharmaceuticals, pesticides and cosmetics. ICI is the fourth largest chemical company in the world and one of Britain’s largest exporting companies.

The most important products in the organic chemicals range are ethylene, benzene and propylene. A substantial proportion of world research and development in agrochemicals is conducted in Britain. Notable British discoveries include pyrethroid insecticides, ICI’s diquat and paraquat herbicides, systemic fungicides and aphicides, and  genetically engineered microbial pesticides.

Much of inorganic production consists of relatively simple bulk chemicals, such as sulphuric acid, serving as basic materials for industry.

Expansion in the plastics sector recently has been mainly in thermoplastics. ICI manufactured the world’s first biodegradable thermoplastic, Biopol, used as a slow release agent for drugs and herbicides, and for making non-polluting bottles and films. ICI is the word’s largest paint producer.

The pharmaceutical industry’s trade surplus of $1,280 million in 1991 was the second largest of all manufacturing sectors. Employing over 87,000 people directly, pharmaceuticals supports employment for a quarter of a million others in related activities. Britain is the world’s fourth largest exporter of medicines, with British firms making three of the world’s ten best-selling medicines, including Glaxo’s ulcer treatment Zantac and ICI’s beta-blocker Tenormin. Retrovir is an approved treatment for HIV infection developed by Britain’s Wellcome Foundation.

Britain is active in biotechnology research and has made major advances in the development of drugs such as human insulin and genetically-engineered vaccines.

Mechanical Engineering and Metal Goods

Major products include plant and machinery for industries such as chemicals, power and water, as well as fabricated steelwork for bridges, buildings and industrial installations. Britain is among the Western word’s biggest producers of tractors. Almost all the output of machine tools is purchased by domestic industries. Most sales of textile machinery are to export markets. Overseas orders for mining machinery and tunnelling equipment are also substantial.

Electrical, Electronic and Instrument Engineering

          An extensive range of computer hardware systems and associated equipment and software is produced in Britain. Amstrad is Britain’s best-selling personal computer firm. Several leading overseas manufacturers – such as ICL, IBM, Unisys and Compaq – have manufacturing plants in Britain.

          British firms and research bodies have been active in developing new semiconductor materials like gallium arsenide, which can help computers work much faster.

          British Telecom (BT) is the main customer for communications network equipment. Supported by a technically advanced cable industry, it has led in the development of optical fibre communications systems.

          Firms such as GEG and Oxford Instruments make sophisticated electronic medical equipment, for example, ultrasound scanners.

Motor Vehicles

The present recession has hit the motor vehicles industry particularly hard. Car output is dominated by Rover (which is British), Ford, Vauxhall, Pegeot Talbot and Nissan. Two other Japanese manufacturers have also established themselves in Britain – Honda and Toyota. The motor components industry, consisting of over 2,000 firms, is an important employer.

Shipbuilding and Marine Engineering

          The largest sector is devoted to the building and conversion of warships for the Royal Navy and overseas government. British yards also build merchant vessels, including gas carriers and offshore support and research vessels. Marine equipment – for example, ships’ engines and navigation systems – is an important sector too.

          More than 20 years of oil and gas exploitation in the North Sea have generated a major offshore industry manufacturing platforms, drilling rigs, jack-up rigs and offshore loading systems.

Aerospace

With about 300 companies employing around 150,000 people, Britain’s aerospace industry is the third largest in the world. Over 70 per cent of production is exported. Since the ending of the “Cold War” production is focusing more on civil products; at present spending on civil and defence products is about equal.

As Britain’s leading manufacturing exporter, British Aerospace (BAe) produces both civil and military aircraft, satellites, space systems, guided weapons and components. Civil aircraft include the RJ regional jetliner series (formerly the 146) and the best-selling 125 middle-sized business jet. The company has a 20 per cent share in Airbus Industrie, which manufactures a family of airlines.

BAe’s military production includes the vertical/short take-off Harrier and the Hawk fast jet trainer. It is also a partner in producing the Tornado combat aircraft.

Shorts of Belfast manufactures wings for the Fokker 100 jetliner and is involved in producing the 50-seat Canadair jet airlines. Westland is a partner in developing the multi-role three-engine EH 101 helicopter.

One of the three major aero-engine manufacturers in the Western world, Rolls-Royce manufactures engines for civil aircraft as well as for military aircraft and helicopters. The latest variant of its RB211 turbofan, the Trent, is presently the world’s most powerful turbofan in development. Rolls-Royce is a partner in the International Aero Engine consortium, which makes the V2500 low-pollution aero-engine, now in service on the Airbus A320.

British aviation equipment companies have made significant technological advances. They supply navigation and landing systems, engine and flight controls, power systems, flight deck control and information systems, including head-up displays, of which GEC Avionics is the world’s biggest manufacturer. British firms have also been active in developing flight simulators and “fly-bywire” technology, in which the aircraft’s control surfaces are manipulated electronically.

British companies like BAe, Marconi and GEC are engaged in producing satellites and equipment for the European Space Agency and others.

Other manufacturing

Other major industries include and furniture, paper, printing and publishing, rubber tyres and tubes toys, sports equipment and jewellery.

Service Industries

          Services account for 65 per cent of Britain’s gross domestic product and 71 per cent of employment. Services have generally experienced the fastest growth in recent decades. However, with the onset of recession, output dropped by 1.7 per cent in 1991, and spending on services declined by 2 per cent in real terms.

Financial Services

Britain is a major financial centre, housing some of the world’s leading banking, insurance, securities, shipping, commodities, futures and other financial services and markets. The markets for financial and related services have grown and diversified greatly over the past decade. The heart of the industry is the collection of markets and institutions in and around the “Square Mile” in the City of London. This area has:

-the greatest concentration of banks in the world - responsible for about 20 per cent of total international bank lending;

-the world’s biggest insurance industry – with about 20 per cent of the international market;

-one of the world’s largest stock exchanges;

-the largest foreign exchange market in the world, with an average daily turnover of about $200,000 million;

-the role of principal international centre for transactions in a large number of commodities; and

-a full range of legal, accountancy and management consultancy services which contribute to London’s strength as a financial centre.

Distributive and Allied Trades

In 1991 the distributive and allied trades employed some 3.4 million people and contributed about a sixth of national income. In recent years, the large multiple retailers have grown in size, reducing numbers of stores but increasing outlet size and diversifying their product ranges. Many towns and cities have purpose-built shopping centres. A number of regional out-of-town centres have also been established – one of the first was the Metro Centre at Gateshead, Tyne and Wear, which is the largest of its kind in Europe. Large retailers and wholesalers of food, drink and clothing operate their own extensive distribution networks using fleets of trailers, vans and lorries. In the food and drink trade almost all large retailers have their own buying and central distribution operations. Retailers are encouraged by discounts and other incentives to buy as much as possible from wholesalers. This has given small retailers the advantages of bulk buying and co-ordinated distribution.

Information technology is having a major impact on British retailing. Bar-codes on retail products are scanned at the checkout to generate a price and to store instant information about the depletion of its stock. Electronic data interchange (EDI) enables data contained in invoices and orders to be transmitted electronically, rather than by printing and posting a paper document. These systems are used increasingly, even by small independent retailers.

Computing Services

The computing services industry is now as large as the hardware market and is expanding more rapidly. Important areas for software development are data and word processing, telecommunications, computer-aided design and manufacturing, defence and consumer electronics. The financial services sector is a major user of computer systems. Logica, a leading British systems company and consultancy, has developed systems for the “LIoydslink” service that enables LIoyds Bank’s corporate customers to conduct banking business using their personal computers.

The major retail banks and building societies operate about 18,000 automated teller machines or cash dispensers and nearly 200,000 terminals in retail outlets allow shoppers to pay for goods using a debit card to transfer funds electronically.

Промышленный переворот.

В конце XVII в. в Англии после революции, окончательно покончившей с феодализмом, установился буржуазно-демократический политический строй, продолжающий в основном существовать и в наше время. А сама Англия, победившая в борьбе за господство на морях в XVI в. Испанию, в XVII в. — Голлан­дию, в XVIII в. — Францию, превратилась в мировую супердержаву. Оставаясь небольшой страной, она стала центром огром­ной колониальной империи, куда входила почти вся Северная Америка, Индия и другие регионы. Это означало приток новых капиталов в английскую промышленность и растущий спрос на английские промышленные товары.

Почему капитализм побеждает только со второй половины XVIII в.? Потому что только с этого времени начинается промыш­ленный переворот — переход от мануфактуры к фабрике, от руч­ного труда к машинам. Мануфактура с ее ручным трудом еще не может использовать все преимущества капитализма, преимуще­ства крупного производства перед мелким. Но промышленный переворот — это не только переворот в тех­нике, он сопровождается изменениями и в общественных отношени­ях. Увеличивая производительность труда, т.е. количество продук­ции на занятого работника, машины увеличивают величину лишь прибавочного продукта, а необходимый продукт остается прежним. Если при переходе к машинам рабочий производит в 10 раз больше продукции, чем производив прежде, то его зарплата, расходы на его содержание не увеличиваются в 10 раз. Промышленный переворот завершает формирование двух классов буржуазного общества — бур­жуазии и рабочего класса. Если на мануфактурной стадии производства рабочий еще мог надеяться стать хозяином, то завести оснащенную машинами фаб­рику на свои сбережения рабочий явно не мог. Между рабочим и капиталистом вырастает стена.

Сущность промышленного переворота в Англии.

В разных странах переворот происходил в разное время, но раньше всего он произошел в Англии. Началось с новой тогда от­расли промышленности — хлопчатобумажной. Хлопчатобумажное производство с древности было развито в Индии. Оттуда ткани из хлопка привозили в Англию, и народ их охотно раскупал, потому что они были относительно дешевыми. Английские промышлен­ники попытались наладить хлопчатобумажное производство у себя дома, но оказались не в состоянии конкурировать с индийскими ткачами, ткани которых были и лучше, и дешевле. Перед хозяева­ми английских хлопчатобумажных мануфактур встала задача усовершенствовать производство, чтобы снизить стоимость продукции. Эта задача и была выполнена в результате серии изобретений.       

Как известно, текстильное  производство, в том числе и  хлопчатобумажное, состоит из двух операций: сначала прядилыцики готовят пряжу, а  потом ткачи ткут из этой пряжи ткань. В каждом из этих процессов были поочередно сделаны изобретения.        

Началось с того, что в  30-х гг. XVIII в, Кэй усовершенствовал ткацкий станок — изобрел «летучий челнок», который ударами ракеток перебрасывался с одной стороны  станка на другую. Раньше это  приходилось делать вручную, и ширина ткани ограничивалась длиной рук рабочего. Теперь мож­но было ткать более широкие ткани и делать это гораздо быстрее.

Изобретение Кэя значительно ускорило работу ткачей, но те­перь им стало не хватать пряжи. Недостаток пряжи вызвал ее вздо­рожание. Возникла диспропорция между двумя операциями.

После этого в результате трех изобретений (Харгревса, Хайса и Кромптона) в 60-70-х гг. XVIII в. была создана прядильная маши­на, которая настолько повысила производительность труда пря­дильщиков, что вызвала обратное несоответствие — ткачи не ус­певали перерабатывать изготовленную пряжу.

Эта диспропорция была устранена изобретением в 80-х гг. XVIII в. ткацкого станка Картрайта, который повысил произво­дительность труда ткачей в 40 раз.

Плоды изобретений для изобретателей оказывались горь­кими. Так Кэю, изобретателю «летучего челнока», промыш­ленники отказались платить, а ткачи-ремесленники, которые боялись из-за новшества потерять работу, разгромили его дом. Харгревсу, изобретателю прялки «Дженни», также пришлось спасаться бегством — его дом тоже был разгромлен. «Мюль-ма­шина» Кромптона вызвала у промышленников большой интерес. Они подсылали своих агентов, чтобы раскрыть секрет машины; один из них даже пробил стену, чтобы подглядывать. У Кромптона не было денег, чтобы взять патент на свое изобретение. Он передал свое изобретение на общее пользование промышленни­кам, предполагая, что благодарные капиталисты вознаградят изобретателя. Те же собрали по подписке мизерную сумму. Че­рез некоторое время Кромптон изобрел еще одну машину, но после некоторых колебаний ее уничтожил.

С изобретением прядильных и ткацких станков переворот хлопчатобумажной промышленности еще не закончился. Дело в том, что машина состоит из двух частей: рабочей машины (маши­ны-орудия), которая непосредственно обрабатывает материал, и двигателя, который приводит в движение эту рабочую машину. Промышленная революция началась с машины-орудия. Если до этого рабочий мог работать только одним веретеном, то машина могла вращать много веретен, вследствие чего увеличилась про­изводительность труда. Поэтому машины мануфактурного пери­ода были только «половинами» машин.

Если прежде рабочий сам двигал орудие труда, то теперь, ког­да материал обрабатывала машина, осталась только приводить в движение эту рабочую машину. Но человек — слишком несо­вершенный двигатель: он слаб и нуждается в большом расходе на свое содержание. Чтобы приводить в движение прядильные и ткацкие станки, требовалась более дешевая и мощная сила. Сначала прибегли к паллиативу, используя силу рабочего скота или падающей воды. Первые машины не случайно назывались «мюль-машинами» (т.е. приводились в движение мулами), «ва­терными машинами» (действующими от водяного колеса). Но лошадь нуждается в отдыхе, водяное колесо может работать только часть года, причем его действие зависит от уровня воды в пруду, кроме того, для того, чтобы оно работало, необходимо строить плотину на реке.

Полностью использовать преимущества машинного производ­ства оказалось возможным только с появлением парового двига­теля, и поэтому изобретение парового двигателя считается централь­ным событием промышленного переворота.

Первые паровые машины появились еще в XVII в., но их на­значение было узким — это были, в сущности, паровые насосы для откачки воды из шахт. Универсальный паровой двигатель, который можно было применять в разных отраслях промышленности и на транспорте, сконструировал лондонский университетский механик Джеме Уатт в 1782г. Так как он не был членом цеховой корпора­ции механиков, городские власти не могли ему разрешить зани­маться изобретательством. Свою работу он мог выполнить только в университетских лабораториях, потому что университеты пользо­вались автономией и были неподвластны городу.

История паровой машины лишний раз доказывает, что про­мышленный переворот — не просто цепь изобретений. Русский механик Ползунов изобрел свою паровую машину раньше Уатта, но в России того времени она оказалась не нужна и о ней забыли, как забыли, очевидно, и обо многих других «несвоевременных» изобретениях.

Нет необходимости прослеживать промышленный переворот во всех отраслях промышленности. В металлургии, например, он отличался значительными особенностями. Некоторые процессы здесь были механизированы и до промышленного переворота (ме­ханические молоты, механическое дутье в домне), а другие и после переворота долго оставались ручными — засыпка шихты в печь, разливка чугуна или стали. Дело в том, что металлургия относит­ся не к механическим, а к химическим производствам, и основ­ные производственные процессы здесь не зависят от скорости движений рабочего, т.е. механических движений: пока плавка чугуна не закончена, он должен оставаться в печи. Поэтому ме­ханизация таких химических производств невозможна. Можно механизировать лишь вспомогательные работы, но их механиза­ция не ускоряет производственного процесса. Промышленным переворотом в таких производствах считается изменение техно­логии, которое позволяло увеличить и удешевить выпуск продукции.

Для английской металлургии это означало переход от древес­ного угля к каменному. Ко времени переворота леса в Англии были уже вырублены, угля не хватало, поэтому металлургия находилась в упадке; Англия была вынуждена ввозить металл из других стран, в основном из России.

В 30-х годах XVIII в. Дерби открыл способ выплавки чугуна на каменном угле, а в 80-х годах другой английский металлург Корт — способ переплавки этого чугуна на железо также на ка­менном угле (пудлингование). Поскольку каменного угля в Анг­лии было достаточно, английская металлургия быстро вышла на первое место в мире.

Промышленная революция проходила как цепная реакция. Изобретения влекли за собой другие изобретения. Переворот на­чался с легкой промышленности, но в ходе него создавался рынок для тяжелой. Так, для изготовления массы машин для легкой про­мышленности, требовалось много металла, а это вызвало перево­рот в металлургии; спрос на машины нельзя было удовлетворить, изготовляя их в кустарных мастерских с ручным трудом, и это выз­вало переворот в машиностроении — рождение машиностроитель­ных заводов; но возросшую массу товаров уже невозможно было перевозить на лошадях и парусных судах, поэтому произошли большие изменения на транспорте.

Первый в мире пароход был построен в Англии механиком Саймингтоном в 80-е гг. XVIII в. Однако власти запретили его ис­пользовать, заявив, что волна от парохода разрушает берега. Вто­рично пароход был изобретен Фултоном в Америке в 1807 г. И толь­ко после этого в Англии стали строить пароходы.

В 1825 г., была пущена в ход первая железная дорога. Желез­ные дороги не сразу завоевали признание. Сначала рельсы делали из чугуна и они ломались под тяжелыми паровозами. Существо­вало мнение, что гладкие колеса будут скользить по гладким рель­сам, и поэтому на колесах и рельсах делали зубья. Владельцы ди­лижансов, которые боялись конкуренции железных дорог, вели против них агитацию.                     

Английская промышленность развивалась быстрыми темпа­ми. Причина этого ускорения заключалась не только в том, что ма­шины позволяли производить больше продукции. Увеличение ко­личества продукции без увеличения рынка сбыта привело бы толь­ко к кризису перепроизводства. Пришлось бы останавливать за­воды и уничтожать лишнюю продукцию. Действительная причи­на ускорения роста производства заключалась в том, что благодаря машинам, стоимость продукции понизилась, вследствие чего расши­рился рынок сбыта. Себестоимость хлопчатобумажной пряжи входе переворота упала в 12 раз! Хлопчатобумажные ткани стали настоль­ко дешевле, что даже беднейшие слои населения, наиболее мно­гочисленные, могли их покупать. Таким образом, промышленный переворот, снизивший цены на товары широкого потребления, был выгоден трудящимся.

Но это лишь одно социальное последствие переворота. В то же время переворот в текстильной промышленности разорил ткачей-ремесленников в Англии. Это был мучительный процесс. Первое время рабочие мануфактур пытались конкурировать с машиной. Они были вынуждены соглашаться на удлинение рабочего дня и снижение зарплаты. Но со временем машина настолько удешев­ляла производство, что дальнейшее сопротивление становилось невозможным.

Английские фабрики обрекли на гибель также миллионы ин­дийских ткачей, потому что английские ткани быстро завоевали и индийский рынок. Если разоренный английский ткач мог стать фабричным рабочим, то в Индии фабрик не строили.

Машинное производство уже не требовало мастерства от рабо­чего. Работа приобретала характер простейших движений. С такой работой могли справиться женщины и дети, труд которых обхо­дился капиталисту гораздо дешевле. Поэтому теперь в промыш­ленности стал широко применяться женский и детский труд. По­скольку родители сначала не хотели отдавать детей на фабрику.

Развитие мирового капиталистического хозяйства первые партии детей поступали из приютов и сиротских домов. Благотворители оптом, по несколько сотен, сдавали детей на фаб­рику за крупные суммы денег.

Переход к машинам не привел к безработице, т.к. растущей промышленности требовалось все больше рабочей силы. Но конкуренция дешевого женского и детского труда, а также то об­стоятельство, что работа при машине не требовала прежнего ма­стерства, вели к снижению заработной платы. В начале XIX в. на свой дневной заработок английский ткач мог купить 2,5 кг. хлеба. На такие деньги нельзя было прокормить семью. Поэто­му значительная часть рабочих оказалась на содержании цер­ковных приходов.

В Англии того времени был обычай содержать бедняков за счет приходов. Если рабочий не мог своим трудом прокормить семью, то недостающие деньги он получал от прихода. Поскольку в годы промышленного переворота число бедняков стало катастрофи­чески увеличиваться, был введен специальный налог на бедных, величина которого скоро достигла 8 млн. ф. ст. Чтобы сократить выдачу пособий по бедности, были организованы «работные дома», где бедняков намеренно содержали в тяжелых условиях и заставляли выполнять нелепую и ненужную работу — бить кам­ни или расплетать канаты. И бедняки уже боялись попасть в «ра­ботный дом».

Экономический подъем Англии в XIX веке.

   Итак, в результате промышленного переворота промышленность резко ускорила выпуск продукции. В середине XIX в. Англия произ­водила половину мировой промышленной продукции. Ее называли те­перь «фабрикой мира», потому что она снабжала своей продукци­ей все страны. Поскольку английские товары были дешевле това­ров других стран, где еще господствовала мануфактура, они легко вытесняли их с мирового рынка.

С ростом промышленности растет и население городов, т.к. промышленные предприятия, в отличие от мануфактур, находи­лись в городах.

В сельском хозяйстве в 1850 г. было занято только 30% насе­ления, а в 1871 г.— 14%. Но это совсем не означало упадка сельско­го хозяйства Англии. Наоборот, оно становится в это время самым рациональным, самым продуктивным в мире. Здесь не осталось крестьянских натуральных хозяйств, были только фермеры. С рос­том городов повысился спрос на молоко, мясо, овощи — и теперь производство именно этих продуктов стало самым выгодным в сельском хозяйстве и оттеснило овцеводство. Но крупные землевла­дельцы, не могли сами заниматься производством этих продуктов, в отличие от овцеводства, требовали хозяйственных забот и лич­ного участия хозяина. К тому же молочная или овощная ферма не требовала много земли, а владения лендлордов были большими, но часто разбросанными по разным частям Англии. Поэтому для лендлордов было проще сдавать землю в аренду.

С развитием капитализма арендная плата выросла в 5-10 раз. Большинство арендаторов, те, которые вели традицион­ное натуральное хозяйство, уже не могли платить такую вы­сокую плату и разорялись. Оставались те, которые применя­ли минеральные удобрения, использовали сельскохозяйствен­ные машины, передовую агротехнику, разводили породистый скот, короче говоря, переходили к рациональному товарному производству и получали значительную прибыль. Земля те­перь приносила достаточный доход, если фермер вкладывал капитал в хозяйство. В начале XIX в. считалось, что для веде­ния фермы нужно вложить капитал из расчета 5 фунтов стер­лингов на акр (0,4 га), а в середине века эта цифра выросла до 10-12 фунтов.

Немногочисленные крестьяне, сохранившие собственную землю, не стали фермерами: рост арендной платы не позволял им переходить к рациональному товарному производству. Так и получилось, что в Англии сельскими капиталистами, фермерами стали не собственники земли, а арендаторы.

В результате перехода к капитализму продуктивность сельско­го хозяйства Англии стала значительно выше, чем в других стра­нах. Урожайность зерновых в середине XIX в. здесь была выше, чем во Франции, в 2раза, а продуктивность мясного животно­водства — выше в 2,5 раза.

В это время Англия стала и самой крупной колониальной дер­жавой. С середины XIX в. она окончательно закрепилась в Ин­дии, захватила Канаду, подчинила ряд территорий в Африке и, наконец, превратила в свою колонию целый континент — Авст­ралию.

Если прежде для Англии, как и для других стран, колонии были источником накопления капиталов, то после промыш­ленного переворота их значение и характер их эксплуатации меняется. Колонии становятся источником сырья и рынком сбы­та, аграрным придатком метрополии. Примером может слу­жить Австралия. Грабить эту страну, как испанцы грабили ац­теков и инков, было невозможно: у австралийских абориге­нов не было никаких богатств. Не было здесь и пряностей, ко­торые можно было бы продать в Европе в несколько раз дороже. Англичане стали созда­вать там огромные ското­водческие хозяйства, разво­дя главным образом овец, и превратили Австралию в ис­точник сырья для английс­кой шерстяной промыш­ленности. Сюда перемести­лось теперь овцеводство из Англии.

В источник хлопка, сырья для хлопчатобумажной промыш­ленности превратили Индию. Хлопок там стал вытеснять тра­диционные продовольственные культуры, и в Индии стало не хватать продовольствия. Вывозя сельскохозяйственное сырье, англичане сбывали в колонии свои промышленные товары, не допуская развития там собственной промышленности.

Английские колонии можно разделить на два типа: переселен­ческие и непереселенческие. Переселенческие колонии — это те, основное население которых составили переселенцы из Анг­лии и других стран Европы т.к. местное население колоний было частью вытеснено, частью истреблено, а иногда изначаль­но было не слишком велико. К таким колониям относились Канада, Австралия, Южно-Африканский Союз — территории в относительно умеренном климате. В таких колониях доволь­но быстро развивается буржуазная экономика. У буржуазии таких колоний, т.е. «своей» же английской буржуазии, только переселившейся на новое место, возникли противоречия с ан­глийским правительством. Англия, опасаясь потерять эти ко­лонии, как она уже потеряла колониальные владения в Север­ной Америке, ставшие самостоятельным государством (США), шла на уступки местной буржуазии, предоставляя права само­управления.

Непереселенческие колонии, т.е. такие, основную массу населе­ния которых составляли коренные жители, подобными льготами не пользовались. Англия там старалась законсервировать феодальные порядки и не допускать экономического развития. Но и в таких ко­лониях с переходом к новому характеру эксплуатации некоторые, особенно жестокие порядки периода первоначального накопления прекращаются. В 30-е гг. XIX в. было отменено рабовладение.

Англия этого времени стала не только «фабрикой мира» и круп­нейшей колониальной державой, но и «владычицей морей». В середине XIX в. ей принадлежало 60% мирового торгового флота. Она теперь так же господствовала в мировой торговле, как два столетия до это­го господствовала Голландия. Впрочем, Англии не грозила судьба Голландии, потому что она перевозила в основном товары, так или иначе имеющие отношение к ее хозяйству. А в связи с этим изменилась торговая политика английского правительства. В 40-е гг. XIX в. оно переходит к политике свободной торгов­ли, то есть снижает или совсем отменяет торговые пошлины. Теперь, когда английские товары завоевывают иностранные рын­ки, главной задачей стало не защищать для них внутренний ры­нок Англии, а обеспечивать их экспансию на внешние рынки. Заключая торговый договор с другим государством, Англия демон­стративно отменяет пошлины на товары этого государства, но тре­бует, чтобы и это государство отменило пошлины на английские товары, пустило их на свой рынок.

    Первая в истории человечества английская фабрично-завод­ская индустрия заняла исключительное положение в мировом хозяйстве. В период наполеоновских войн и континентальной блокады Англии со стороны Франции и зависимых от нее госу­дарств доступ на континент английских машин практически прекратился, и поэтому техническое перевооружение европей­ской промышленности весьма задержалось. После разгрома Напо­леона, когда континентальные страны вернулись к мирному раз­витию экономики, английская промышленность быстро ушла вперед и конкуренция с ней до поры до времени исключалась. Стоимость английских промышленных товаров, произведенных машинами, непрерывно снижалась. Фунт бумажной пряжи, ко­торый в 1788 г. стоил 35 шиллингов, в 1800 г. уже стоил 9 шиллингов, а в 1833 г. снизился до трех шиллингов. Подобное снижение цен, естественно, обеспечило английской продукции самый широкий, поистине глобальный, рынок.

Самым уязвимым местом английской экономики была зави­симость от хлебного импорта. Благодаря огораживанию Англия превратилась в страну неограниченного господства крупного зем­левладения, и хотя большая часть земли сдавалась в аренду фер­мерам-предпринимателям, потребности страны в хлебе не по­крывались. Тем не менее, английское земледелие находилось под охраной аграрного протекционизма, выгодного крупным земле­владельцам. Согласно «хлебным» законам от 1815 г., ввоз хлеба в страну разрешался, если только внутренняя цена превышала 82 шиллинга за квартер. Это «било» и по рабочим, и по буржу­азии, поскольку удорожало рабочую силу и не способствовало экспорту английских промышленных товаров, которые в ответ на хлебные пошлины облагались за границей высокими таможенными пошлинами. Ненавистные английскому народу хлеб­ные законы отменили в 1846 г. Отмена хлебных законов легла в основу новой, еще невиданной в мире хозяйственной политики Безограниченной свободы торговли (free trade— фри тред), которая через сто лет стала фундаментом европейской экономической интеграции.

Свобода торговли (фритредерство) заключалось во встречном освобождении от таможенных пошлин почти всего реестра возимых в Англию и вывозимых из нее договорившимися странами товаров, а также отмене ограничений для иностранного фрахта. Хотя взаимное благоприятствование было обоюдовыгодным, но на практике Англия выгадывала больше, так как обеспечивала как беспошлинный сбыт за границей своих изделий, так и дешевое импортное сырье и продовольствие на внутреннем рынке.

По принципу взаимного благоприятствования в 60-х гг. XIX в. Англия заключила двусторонние договоры — с Францией, Бель-'1ей, Италией, Австрией, Швецией, Таможенным союзом германских государств. Показателен в этом смысле англо-французский договор 1860 г., казалось бы, более выгодный для Франции: Англия вовсе отменяет пошлины на французские шелка и продовольствие, а Франция — только снижает тариф на английские машины, уголь, шерсть и пр. Однако даже частично Слагаемые пошлинами массовые английские товары стоили де-1евле и заполонили французский рынок. Уже через 2 года английский экспорт во Францию удвоился. Свобода торговли помогла Англии занять доминирующие позиции в мировой промышленности, торговле, кредите, морском транспорте. В 1850 г., когда общий оборот мировой торговли составлял 14,5 млрд. марок, а долю Британской империи приходилось 5,24 млрд. марок, в 1870 г. эта доля составляла уже 14 млрд. из общей суммы 7,5 млрд. марок (общая доля Франции, Германии и США за то время повысилась с 4,9 до 12 млрд.). Образование Английского банка датируется 1694 годом, а в середине XIX в. Лондон превратился в мировой кредитный центр. Английский банк постепенно становится «банком банков», кредитующим не только промышленность и торговлю, а всю кредитную систему страны даже мира.

Итак, мы проследили, как особенности английского фео­дализма, раннее втягивание хозяйства в товарно-денежные от­ношения, привели к тому, что капитализм здесь возник рань­ше, чем в других странах, и стал ускоренно развиваться. В пе­риод расцвета капитализма Англия становится самой эконо­мически развитой страной мира. Поскольку основные процес­сы развития буржуазного хозяйства мы проследили на приме­ре Англии, в других странах мы будем рассматривать лишь осо­бенности этих процессов.

План

I. Введение

II. Экономика Великобритании

А

Экономический подъём Англии в XIX веке

B

1.   Природные ископаемые

2.   Промышленность

3.   Сельское хозяйство

4.   Сфера услуг

5.   Финансы

6.   Отношение британцев к экономике

C

Britain’s Economic and Financial Position Today at home and abroad

D

Industry

1.   Government and Industry

2.   Public Finance

3.   Industrial sectors

4.   Service Industries

III. Диалектика развития экономики Великобритании

1.   Утрата позиций Великобритании

2.   Факторные условия Великобритании

3.   Условия спроса

4.   Родственные и поддерживающие отрасли

5.   Стратегия, структура и соперничество фирм

6.   Роль правительства

7.   Эволюционные особенности внешнеэкономических связей Великобритании на современном этапе

E

Сущность промышленного переворота в Англии

IV. Библиография

V. Заключение

VI. Приложения

A

Схемы и таблицы.

1.     Major Banks lending to British Residents December 1995.

2.     General and Long-term Insurance Business 1985 - 1995.

В

Офис национальной статистики о росте английской экономики.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5