Сопоставительный анализ переводов сказки А. Милна "Вини-Пух"

В 1924 году Алан Милн впервые пришёл в зоопарк с четырёхлетним сыном Кристофером Робином, который по-настоящему сдружился с Вини. За три года до этого Милн купил в универмаге Harrods и подарил сыну на его первый день рождения плюшевого медведя фирмы «Альфа Фарнелл». После знакомства хозяина с Winnie этот медведь получил имя в её честь. (Реальными игрушками Кристофера Робина были также Piglet, Eeyore, Kanga, Roo, Tigger; Owl и Rabbit Милн придумал сам, и на иллюстрациях Шепарда они выглядят не как игрушки, а как настоящие животные).

Именем Pooh звали лебедя, который жил у знакомых Милнов.

Имя Winnie на английский слух воспринимается как характерно женское («А я-то думал, что это девочка», – говорит в прологе отец Кристоферу Робину). В английской традиции плюшевые мишки могут восприниматься и как «мальчики» и как «девочки», в зависимости от выбора хозяина. Милн чаще называет Пуха[1] местоимением мужского рода (he), но нередко и оставляет его пол неопределённым (it). В подавляющем большинстве переводов Пух мужского рода.

У Вини-Пуха есть и другое имя – Edward (Эдуард), уменьшительным от которого является традиционное английское название плюшевых мишек – Teddy. В качестве «фамилии» Пуха всегда используется Bear, после посвящения его Кристофером Робином в рыцари Пух получает титул Sir Pooh de Bear.

Как отмечает Мамаева Н.Н., герои английской сказки живут своей жизнью, не зависимо от их создателя. Сами авторы, порой, отрицают свою причастность к их созданию. Для них персонажи – живые существа. Милн даже снабдил игрушки собственноручно написанным «Свидетельством о рождении», чтобы ни у кого не было сомнений, что это именно те самые обитатели Зачарованного Леса, друзья Кристофера Робина:

«СВИДЕТЕЛЬСТВО О РОЖДЕНИИ

Когда писались первые истории о Вини-Пухе, в Детской обитали только три зверушки – для гостей игрушечные, не более, но для ее хозяина – весьма и весьма живые. Это были Пух, Пятачок и Иа-Иа. Пух был подарком к первому Дню рождения, Иа-Иа рождественским подарком (несколько месяцев спустя), а Пятачок, чье прибытие не датировано, был даром незнакомца, который нередко обращал на улице внимание на маленького мальчика, гулявшего с няней, и иногда останавливался и вступал с ним в беседу.

С этими тремя героями (плюс воображаемые Сова и Кролик) повесть началась; вскоре последовали прибавления семейства – в лице Кенги (с Крошкой Ру в сумке) и Тигры. Надо признаться, что новоприбывшие были весьма тщательно выбраны – с мыслью не только доставить максимальное удовольствие читателю, но и подарить новое вдохновение летописцу их приключений.

Пятеро этих зверушек отправляются с визитом в Америку в надежде, что некоторые из тех, кто читал о них, будут рады с ними встретиться. И конечно, каждый участник встречи сразу их узнает – ведь на иллюстрациях к книгам о Пухе они были нарисованы с натуры. Шестой герой – Крошка Ру – находится, как полагают, где-то в Сассексе, более точный адрес неизвестен. Щенок, присоединившийся впоследствии к обществу, как-то взял его с собой на прогулку и оставил в дупле дерева, откуда бедняжку извлекли лишь год спустя. Но страсть к приключениям уже овладела им, и вскоре он опять исчез – при содействии вышеупомянутого песика или нет, – на этот раз неведомо. Щенок этот был из тех дружелюбных, но неуравновешенных созданий, которым необходима компания, и если по физиономии Пятачка сразу видно, что он знавал лучшие дни, то это были дни до того, как пес присоединился к обществу. Почему Пух и Иа-Иа выглядят усталыми от жизни – объяснять, думается, не надо. Время наложило на них свою руку еще в 1921 году. Это очень давно…

А.А. Милн (перевод Заходера).

Типичной чертой английской сказки является возвращение к мифу. Как отмечает Руднев, структуру «Вини-Пуха» определяет одна из наиболее универсальных архаических мифологем – мировое древо, воплощающее собой архаический космос (Руднев 1996: 16). Действительно, дерево – это центральный объект пространства, композиции и сюжета сказки: все действие происходит в Лесу, а большинство персонажей – Пух, Пятачок, И-А и Кристофер Робин – живут в деревьях. С деревом связан ряд конкретных сюжетов: на дереве Пух спасается от наводнения (Потопа, которым заканчивается первая книга); с дерева Кристофер Робин наблюдает за происходящим; на дерево лезут друзья-и-родственники Кролика, чтобы обозревать с него самые важные события; дерево служит символом открытого Северного Полюса; на дерево лезет Тигра с крошкой Ру на спине; дерево-дом Совы падает от бури в конце второй книги, что служит символом разрушения архаического мира и ухода Кристофера Робина в большой мир; образованный деревьями круг в финале олицетворяет вечность и неразрушимость мира детства (Руднев 1996: 18).

Противоположное дереву мифологическое пространство – нора. В норе живет Кролик, там застревает во второй главе Пух. В яму стараются заманить Слонопотама Пух и Поросенок, но попадают туда сами.

Мифологической природой обладает и сам Лес, играющий одну из главных ролей в создании волшебной сказки.

Теперь обратимся к самим персонажам. Герой сказки – ребенок, Кристофер Робин, который ведёт себя наравне со взрослыми персонажами, а часто и превосходит их.

Главный персонаж, конечно же Вини-Пух, он же Друг Пятачка, Приятель Кролика, Открыватель Полюса, Утешитель Иа-Иа и Находитель Хвоста – это наивный, добродушный и скромный «Медведь с Маленькими Мозгами» (Bear of Very Little Brain); Пуха «пугают длинные слова», он забывчив, но нередко в его голову приходят блестящие идеи. Любимое занятие Пуха – есть мёд. Кроме того, Пух – творец, главный поэт Стоакрового (Чудесного) леса, он постоянно слагает стихи из шума, звучащего у него в голове.

Образ Пуха находится в центре всех 20 рассказов. В ряде начальных историй, таких, как история с норой, поиски Буки, поимка Слонопотама, Пух попадает в то или иное «Безвыходное положение» и часто выходит из него лишь с помощью Кристофера Робина. В дальнейшем комические черты в образе Пуха отступают на второй план перед «героическими». Очень часто сюжетный поворот в рассказе – это то или иное неожиданное решение Пуха. Кульминация образа Пуха-героя приходится на 9 главу первой книги, когда Пух, предложив использовать зонтик Кристофера Робина как транспортное средство («Мы поплывём на твоём зонтике»), спасает от неминуемой гибели Пятачка; великому пиру в честь Пуха посвящена вся десятая глава. Во второй книге подвигу Пуха композиционно соответствует Великий Подвиг Пятачка, который спасает героев, запертых в обвалившемся дереве, где жила Сова.

Однако, как нами уже отмечалось, в персонажах заложено гораздо больше, и каждый читатель, особенно взрослый читатель-филолог, может усмотреть в них все что угодно. Некоторые взгляды были нами изложены. Но кроме психологии, философии и сексопатологии, следует помнить о сатире, характерной для английской сказки. Если присмотреться к героям «Вини-Пуха» то, как отмечает Мамаева Н.Н., можно увидеть, что это «типичные персонажи английской «взрослой» литературы: романов, пьес, повестей, памфлетов, детективов. Кролик – парламентский деятель, преисполненный сознания собственной значимости, создающий проблему из-за любого пустяка и доставляющий этим массу удовольствия себе и хлопот другим, этакий сэр Хамфри. Тигра – добрый малый, душа общества, всегда готовый учить вас играть в бейсбол, кататься на лыжах, заниматься греблей в то время, как вам больше всего хочется мирно подремать в кресле, напоминающий персонажей Дж.К. Джерома. Иа-Иа – тип профессионального ипохондрика. Сова – деревенская кумушка, старая дева, обожающая посудачить, немного рассеянная, но при этом не лишённая здравого смысла, может быть персонажем романа Агаты Кристи» (Мамаева 1999: 96–106).

Бесконечные нонсенсы, переверзии, фразеологизмы, парадоксы составляют саму основу сказки. Например, Вини-Пух, застревая в норе Кролика, попадает в безвыходное положение.

Неожиданны и парадоксальны выходы из трудных ситуаций, в которые попадают герои. Оказывается, лучший способ избавиться от жуликов – это рисовать рожи на оконном стекле. А для того, чтобы вымыть маленького пингвинёнка, нужно намазать его мёдом и позвать белого медведя. Медведь станет облизывать мёд и заодно вымоет малыша.

В то время как действие по правилам приводит к совершенно неожиданным результатам, Кролик отправляется с Тигрой в лес, чтобы там потерять его, и … теряется сам. А Вини-Пух, изо всех сил стараясь найти ямку с песком, благополучно находит дорогу домой.

Кролик отправляется с Тигрой в лес, чтобы там потерять его, и … теряется сам. А Вини-Пух, изо всех сил стараясь найти ямку с песком, благополучно находит дорогу домой.

Каждый из героев обладает запоминающимся характером и обаянием, а финал книги «Дом на пуховой опушке» очень лиричен и немного печален:

«– Пошли.

– Куда? – спросил Вини-Пух.

– Куда-нибудь, – сказал Кристофер Робин.

И они пошли. Но куда бы они ни пришли и что бы ни случилось с ними по дороге, – здесь в Зачарованном Месте на вершине холма в Лесу, маленький мальчик будет всегда, всегда играть со своим медвежонком» (перевод Б. Заходера).

Проведенный нами анализ сказки А. Милна «Вини-Пух», позволяет сделать вывод, что ей присущи все специфические жанровые характеристики английской авторской сказки.

Поскольку одной из особенностей данного жанра является то, что английская авторская сказка адресована не только детям, но и взрослым, это объясняет многообразие интерпретаций «Вини-Пуха».

2.4 Анализ различных подходов к интерпретации сказки «Вини-Пух»

Место Алана Александра Милна в писательской иерархии ХХ века – самое скромное. Но с самого момента создания и до сего дня (вот уже 80 лет) продолжается культ милновских сказок о Вини-Пухе. Удивительнее всего в этом культе то, что взрослые здесь нисколько не отстают от детей. Его читают дети, философы, филологи, математики, логики, лингвисты, политики, психологи разнообразных школ, и каждый находит в них что-то своё.

В этом параграфе мы рассмотрим различные интерпретации сказки «Вини-Пух». Анализ данных подходов, на наш взгляд, поможет лучше понять и дать более полную картину разных переводов данной сказки на русский язык.

За 80 лет, прошедших с выхода книги «Вини Пух» она обросла многочисленными трактовками и интерпретациями, вплоть до психоаналитических, эзотерических и сатирических вариаций.

Это и не удивительно. «Вини Пух» – очень щедрая книга, позволяющая искать в ее сюжете и персонажах все что угодно. Причем в тексте ничего не спрятано, скрытых шифров нет, все лежит на поверхности.

Изученный материал показал разнообразие взглядов и подходов к анализу знакомой всем с детства безобидной сказки. Мы остановимся в данной работе лишь на нескольких. Некоторые из них кажутся абсурдными, некоторые – злыми и вульгарными.

Теория первая: Вини-Пух – марксист. В 1963 году в Нью-Йорке вышла книга Фредерика Круза «Пухова путаница», в которой с помощью Вини пародировались разнообразные течения в философии и искусстве. Вини-Пух был рассмотрен с позиций марксизма, формализма и, разумеется, фрейдизма. Это было шуткой. Остроумной демонстрацией того, как можно на милого симпатичного мишку навесить какой угодно ярлык. Будущее показало, что этим можно заниматься и всерьез (Cruize, 2004).

Теория вторая: Вини Пух – философ-даос. Бенджамин Гофф в 1973 году издал произведение «Дао Пуха», в котором отыскивал параллели между сказкой Милна и даосизмом. Поскольку даосизм интересуется скорее интуитивной мудростью, чем рациональным знанием, Вини-Пух был тут очень к месту. Да и цитата из Хуэй Нань-цзы – «Те, кто следует естественному порядку вещей, движутся в общем потоке Дао» – вполне подходит к обитателям прекрасного милновского Леса (Гофф, 2006).

Теория третья: Вини Пух – социально опасное существо. Совсем недавно сказали свое слово и остроумные канадские психиатры. В «Вини-Пухе» они анализировали психические расстройства героев. Как оказалось, ни одного нормального зверя в Лесу обнаружено не было.

Исследователи уверены, что на характеры героев повлияло прежде всего то, что во время написания книги еще слишком мало было известно о психических расстройствах. Иначе зверятам своевременно прописали бы лекарства, и они были бы избавлены от душевных болезней.

Наибольшее внимание докторов привлек, конечно же, Вини-Пух. Диагноз, поставленный медведю, гласит: «гиперактивность, расстройство внимания». Больным такого рода обычно прописывают транквилизаторы. Заболевание Пуха осложнено еще и тем, что у него возникают навязчивые идеи (устный счет вслух, неутолимая жажда меда), гласит статья доктора Сары Ши.

Не лучше обстоит дело у Пятачка и Иа. При навязчивых страхах и хронических неврозах, которые демонстрируют эти персонажи, срочно нужны антидепрессанты. Но никто из них в срочной госпитализации не нуждается. А вот у Крошки Ру, Тигры и Кристофера Робина дела совсем плохи. Их поведение далеко от нормального (взять хотя бы то, что почти взрослый мальчик Кристофер Робин тратит большую часть времени на болтовню с игрушками). Поэтому всем троим необходимо побывать в психиатрической лечебнице, считают канадские ученые.

Поставив персонажам столь пугающие диагнозы, авторы исследования идут еще дальше. Они усматривают некую связь между «болезнями Вини-Пуха и его друзей» и тем, что у 5% школьников наблюдаются заболевания, похожие на те, что обнаружены у животных, придуманных Милном. Психиатры не исключают, что на такой уровень заболеваемости среди детей повлияла открытая ими «темная сторона» на первый взгляд невинной детской книжки (Львова, 2001).

Теория четвертая: Вини Пух – активное, мужское начало. В 1996 году вышла книга Руднева В.П. «Вини-Пух и философия обыденного языка», в которой автор пытается прочитать «Вини-Пуха» с позиций классического психоанализа. Некоторые положения книги шокируют.

Руднев, для объяснения поведения Вини, использовал огромное количество научных терминов из области психологии, но главным источником был пресловутый доктор Фрейд. Мы не будем рассматривать в данной работе мнение Руднева В.П. по поводу сексуальных наклонностей и сексуальных проблем персонажей сказки, приведем лишь его взгляд на характеры героев. Пух – являет собой пример циклоида-сангвиника, реалистического синтонного характера, находящегося в гармонии с окружающей действительностью: смеющегося, когда смешно, и грустящего, когда грустно. Циклоиду чужды отвлеченные понятия. Он любит жизнь в ее простых проявлениях – еду, напитки, веселье. Он добродушен, но может быть недалек. Телосложение субъектов с таким характером, как правило, пикническое – приземист, полный, с толстой шеей. Классические литературные циклоиды – Санчо Панса, Фальстаф, мистер Пиквик.

Пятачок – психастеник, реалистический интраверт, характер которого прежде всего определяется дефензивностью, чувством неполноценности, реализующимся в виде тревоги, трусливо-напряженной неуверенности, тоскливо-навязчивого страха перед будущим и непрестанного переживания событий прошлого. Мысли психастеника всегда бегут впереди действий, анализируя возможный исход событий, в качестве наиболее вероятного, он почти всегда рассматривает самый ужасный. В то же время он чрезвычайно совестлив, стыдится своей трусости и хочет быть значительным в глазах окружающих, для чего и прибегает к гиперкомпенсации. Психастеник обычно имеет лептосомное телосложение – маленький и «узкий».

Сыч – ярко выраженная аутистичность, замкнутость на себе и своем внутреннем мире, полный отрыв от реальности, построение гармонии в своей душе. Это свойство шизоида, замкнуто-углубленной личности. Он находится в гармонии «длинных слов», которые никак не связаны с моментом говорения. Мир кажется ему символической книгой, полной таинственных значений.

И-А – обладает постоянным мрачным настроением. Похоже, он страдает тяжелой эндогенной депрессией. В таких случаях характер может деформироваться и приобретать противоречивое сочетание характерологических радикалов. В данном случае эпилептоида и шизоида. И-А убежден, что всё безнадежно плохо и все плохо к нему относятся, но в глубине души он достаточно тонок и даже, скорее, добр. Он может изощренно издеваться над собеседником (например, Пятачком), но в глубине души чувствовать к нему расположение.

Кролик. Для него характерна авторитарность, стремление подчинить себе окружающих, сочетающееся с комплексом неполноценности и механизмом гиперкомпенсации в качестве механизма его преодоления. Это дефензивно-эпилептоидная личность. Напряженно-авторитарный субъект, реалистический, но не тонкий. Его самая сильная сторона – организаторский способности, самая слабая – неискренность и недалекость.

Тигра. Для него наиболее характерна незрелость (ювенильность) и демонстративность – свойства истерика. Он стремится обратить на себя внимание, неимоверно хвастлив, совершенно не в состоянии отвечать за свои слова. По шкале характеров – он, скорее, сангвиник с гипертимическим уклоном.

Крошка Ру – имеет схожий с Тигрой характер, будущий циклоид.

Канга и Кристофер Робин, к сожалению, как характеры себя не проявляют (Руднев 1996: 18).

Прочитав подобные высказывания, напрашивается вывод, что «Вини Пух» – это не просто сказка не для детей, а сказка не для всех взрослых. И в аннотации к книге крупными буквами следует написать: «Только для людей с устойчивой психикой». Но мы, все же, полагаем, что «Вини Пух» прежде всего – сказка, добрая сказка для детей и взрослых. Каждый в ней может найти что угодно в силу своих взглядов, морали, убеждений или, в конце концов, настроения.

Английская авторская сказка является отдельным специфическим жанром в литературе и имеет свои определенные характеристики. Основываясь на основных положениях, изложенных в работах Мамаевой Н.Н., был проведен анализ сказки А. Милна, который позволил выделить следующие жанровые характеристики английской авторской сказки, присущие сказке «Вини-Пух»:

– автор А. Милн не являлся детским писателем,

– его сказка возникла на основе историй, рассказанных им своему сыну Кристоферу Робину,

– герой сказки – мальчик Кристофер Робин и его друзья,

– персонажи сказки не были выдуманы авторами, их прототипами стали реальные звери и игрушки,

– персонажи сказки всегда помещаются в трудные обстоятельства, выход из которых они ищут сами,

– сказка «Вини-Пух» полна каламбуров, нонсенсов, фразеологизмов, переверзий, юмора;

– сказка имеет мифологическую основу;

– конец сказки лиричный и немного печальный.

Одной из особенностей данного жанра английской авторской сказки является то, она адресована не только детям, но и взрослым, это объясняет многообразие интерпретаций «Вини-Пуха». Как показал изученный материал, сказка «Вини-Пух» рассматривалась на основе положений различных наук: социологии, политологии, философии, сексопатологии, психологии.

3. Сравнительно-сопоставительный анализ переводов сказки А. Милна «Вини-Пух»

3.1 Сравнительно-сопоставительный анализ переводов сказки «Вини-Пух»

В течение 30 лет существовал только один перевод «Вини-Пуха», выполненный Борисом Заходером. Впервые на русском языке «Вини-Пух» появился в 1960 году с милыми, наивными рисунками прекрасной художницы Алисы Порет. (Тогда книга называлась «Вини-Пух и все остальные», а нынешнее название – «Вини-Пух и Все-Все-Все» – родилось потом.) К работе Заходера издательство отнеслось как к авторской. Его фамилия была указана на обложке книги. Уже в последующих издательствах имя Заходера упоминалось как имя переводчика, а в некоторых авторы сочли правильным вообще не упоминать об участии Заходера в создании этой книги.

Долгое время пересказ Заходера издавался без двух рассказов-глав из оригинала Милна; они впервые были переведены им и включены в сборник «Вини-Пух и многое другое», вышедший в 1990 году. Полная версия перевода Заходера, однако, до сих пор малоизвестна по сравнению с более ранней.

1990-е годы стали временем создания новых русских переводов «Вини-Пуха». Перевод Заходера перестал быть единственным.

Перевод Виктора Вебера стал наиболее известным из альтернативных заходеровскому. В версии Вебера сохранено посвящение и разделение на две части (часть 1, часть 2), полностью переведены все 20 глав.

Перевод Вадима Руднева и Татьяны Михайловой («Winnie Пух. Дом в Медвежьем Углу») издавался сначала в составе работы Руднева «Вини Пух и философия обыденного языка», а затем выдержал несколько отдельных изданий. Названия глав и отчасти текст, по установке Руднева и Михайловой, стилизованы под Фолкнера, стилистика стихотворений и отчасти диалогов – под русскую и советскую массовую поэзию.

Рассмотрим более детально лингвистические и литературные особенности названных переводов и проведем их анализ.

Прежде всего, остановимся на переводе имен персонажей. Приведем сводную таблицу:

Страницы: 1, 2, 3, 4