Элементы классического китайского языка "вэньянь" в современном китайском языке

В СКЯ 为 широко функционирует в значении «для,ради,за», при этом он часто требует частицу 了.

 为了世界和平而努力! Трудиться во имя мира во всём мире.

Часто встречается 为 и как предлог «из-за» .

你不满意就是为这个吗?   Ты поэтому недоволен?

9)                Дополнение  со значением причины, основания действий вводит предлог 因 «потому что,так как».

但因此时害犹未见便将社会革命搁置是不可的。 Откладывать социальную революцию только потому что в настоящее время зло ещё незаметно – никак нельзя.

В СКЯ 因 может употребляться как самостоятельно: 其实不是因我。Это на самом деле это не из-за меня.

Так и в составе наречий, оформляющих причинно-следственные отношения в предложение. В процессе эволюции языка с его участием образовались такие формы, как например, 因为、因而、因此 и др.

10)            Указательное местоимение 然 условно переводится как «дело обстоит так,поступает так», замещает собой группу сказуемого или ситуацию.

这句话又不然。 Эти рассуждения опять же не верны.

到处皆然。Так бывает всюду.

Став впоследствии одно из наиболее употребляемых морфем СКЯ, 然тем не менее в ряде случаев не изменила своей семантики. В сочетаниях, типа 要不然、仍然、依然 мы можем заметить, что 然 является смыслонесущей единицей, если попробуем дословно перевести эти наречия. Первому 要不然 соответствует перевод «в противном случае»,если же разбирать по частям, то у нас выйдет приблизительно следующее «если поступить не так».  Если обобщить перевод 仍然 «по-прежнему дело обстоит так» и синонимичного ему 依然 «опираться на нынешнюю ситуацию», становится очевидно, что эти слова обозначают неизменность состояния, «всё ещё, как прежде».

Однако, к сожалению, лексическое значение морфемы 然 далеко не всегда остаётся столь прозрачным. К примеру, логика построения таких наречий, как  然而、偶然、居然  достаточно трудноуловима.

Вэньянь – китайская латынь – по мнению ряда исследователей, был мёртвым языком и почти не изменялся на протяжении столетий, таким образом он представляется нам несколько упрощённым древнекитайским, впитавшим в себя некоторые черты байхуа, современного и средневекового. Однако при всё при этом вэньянь характеризуется наличием определённых специфических черт, присущих только ему, что делает вэньянь самым трудным для понимания вариантом китайского языка.

2.3 Вэньянизмы в байхуа (середина XX – начало XXI вв.)

Из приведённого выше краткого описания нескольких служебных слов вэньяня видно, что в древнекитайском языке служебные слова представляли собой весьма сложную систему средств выражения грамматического значения,овладеть которой было весьма непросто.

Недаром когда-то существовало такое выражения 之乎者也，亦焉哉，用得成章好秀才 , что в переводе означает «хорош тот учёный, который так умеет употреблять служебные слова, чтобы получилась статья».

Следует отметить, что служебные слова вэньяня в современном тексте также представляют значительную сложность для понимания, особенно когда они используются не по одиночке, а вместе. Например,  把自己的错误加之于人。Здесь одновременно употреблены два служебных слова вэньяня : 之 и 于. Первое из них выступает в функции дополнения, а второе предлога  对于 «вы отношении кого-л.». Таким образом это словосочетание можно перевести как «перекладывать свои промахи на других». Бывают случаи, когда в предложении подряд стоят три и более служебных слов вэньяня, например в предложении  北京奥运会开幕式：世界将为之目瞪口呆  将 служит показателем будущего времени, 为 предлогом  «из-за»,  а 之дополнением, следовательно  эту фразу можно перевести так « Мир был потрясён церемонией открытия олимпийских игр в Пекине».

Существуют много устойчивых словосочетаний, содержащих несколько служебных слов вэньяня, часто используемых в газетных текстах. Вот некоторые из них :

此言是也 это действительно правда

诚哉其言 воистину так

一以贯之 проходить единой нитью

一言以蔽之曰 одним словом

总而言之 подытоживая вышеизложенное, резюмируя сказанное

以其人之道,还治其人之身 платить той же монетой, поступай с человеком так, как он поступил с тобой

有则改之,无则加勉 если у тебя есть ошибки, исправляй их; если ошибок нет, поступай ещё лучше.

Глава III. Вэньянизмы в составе фразеологических словосочетаний

Сфера применения вэньянизмов в СКЯ не ограничивается областью грамматики, не менее заметно присутствие вэньянизмов в лексическом плане китайского языка, а именно во фразеологической лексике. Насыщенность китайской речи фразеологическими архаизмами, или фразеологизмами-вэньянизмами, свидетельствует об их высокой конкурентоспособности по сравнению с другими фразеологическими единицами современного китайского языка, не являющимися архаичными. Под фразеологизмами-вэньянизмами здесь понимаются такие фразеологические единицы, которые имеют древнее происхождение, т.е. зародились в древне- (в основном в период с III в. до н.э. по III в. н.э.) и среднекитайском языке (начиная с IV в. н.э.), построенные по правилам классического языка, они несут в своём составе семантические и грамматические архаизмы, поэтому без соответствующей подготовки оказываются весьма трудными для понимания. Приведём несколько не самых сложных примеров, 实事求是 исходить из реальной действительности, 自力更生 опираться на собственные силы,  古为今用 поставить прошлое на службу современности, 推陈出新 в старом искать новое.

Фразеологизмов, ведущих своё происхождение из древнекитайского языка, в современных текстах очень много. Помимо четырёхсложных образований, типа приведённых выше, встречаются и более длинные, многосложные устойчивые словосочетания. Они зачастую могут представлять собой прямую неопосредованную цитату из трактата какого-нибудь древнего мудреца, некоторые из них стали общеупотребительными. Например, 己所不欲勿施于人 «не поступай с другими так, как не хочешь, чтобы поступали с тобой». Это выражение Конфуция стало крылатым, и широко известно не только в Китае, но и за его пределами. Несмотря на свою явно архаичную форму, к нему нередко прибегают китайские публицисты при написании своих статей.

Те изречения древних, что не прошли лингвистическую обработку, т.е. переданные в оригинале могут вызвать затруднения даже у носителя языка, поскольку современный китайский читатель в массе своей не знает вэньяня . Поэтому цитаты обычно сопровождаются пересказом на байхуа:

子曰：“人而无信,不知其可也”。意思是说，作为一个人，却不讲信誉,那怎么可以！

Конфуций сказал : «Не понимаю, как можно, чтобы у человека не было доброго имени».

Другое устойчивое словосочетание 五十步笑百步 произошло из рассуждения ученика Конфуция Мэнцзы о воинах, бежавших с поля битвы. Одни из них остановились, пробежав 50 шагов, другие -100 шагов, причём первые обвиняли вторых в трусости, на самом деле между ними нет никакой разницы. На случай если читатель окажется незнаком с этой историей в предложении вслед за эти фразеологизмом следует пояснение: 只有五十步笑百步的差距， 并无性质的不同。Есть формальные отличия, но нет разницы по существу.

Особо любимые народом цитаты из классиков, не требующие дополнительного пояснения, могут использоваться не только в письменной речи, но и в устной,

今天这么多外国朋友， 我们很高兴。真实“有朋友远方来，不亦乐乎”。Мы очень рады, что сегодня здесь присутствует так много зарубежных друзей. Как в своё время говорил Конфуций, «встреча с гостями, приехавшими издалека,доставляет одно удовольствие».

Среди часто встречаемых в СКЯ знаменательных единиц вэньяня можно выделить группу терминов, обозначающих понятия конфуцианской морали, такие как 义 «долг», его антоним利 «выгода»,仁«гуманность», 诚 «искренность»,信 «верность», 孝 «сыновья почтительность» и др. Эти компоненты входят в состав некоторых устойчивых словосочетаний, используемых в современном языке, например : 重义轻利 «ценить долг и презирать выгоду», 仁至义尽 «сделать всё от нас зависящее», 孝子顺孙 «верные и почтительные потомки». Вышеприведенные термины являются односложными словами, двухсложных же слов среди них мало, как и вообще их было крайне немного в древнекитайском языке.  Из двухсложных слов вэньяня в СКЯ наиболее часто встречается 君子 «благородный муж», причём в настоящее время образуются новые сочетания с этим словом : 正人君子 «порядочные люди», 君子协定 «джентльменское соглашение», 君子动口不动手 «благородный муж доказывает словами, а не кулаками». Здесь интересно отметить факт того, как архаизм в СКЯ обрастает новыми коннотациями. Выражение 梁上君子(рыцарь на балке, «вор») с лёгкой руки Мао Цзэдуна приобрёл новое переносное значение «интеллигент-одиночка; человек, оторванный от действительности».

Множество различного рода архаизмов в составе архаичных фразеологических единиц знакомы большинству носителей китайского языка именно потому, что китайская традиционная языковая культура во многом основана на древних классических текстах, которые по большей части находят свое отражение во фразеологизмах. Архаичные фразеологические единицы представляют собой традиционные, а значит, известные китайцам «ссылки на классические тексты». Китайский язык имеет древнюю историю, поэтому большое количество идиом чэнъюй пришли в СКЯ из древнекитайского, сохранив свой архаичный облик. За каждым из таких фразеологизмом стоит небольшая истории. Готовый чэнъюй в очень сжатом виде как бы пересказывает её, заставляя вспомнить её мораль, только так можно сделать вывод о значении чэнъюя в целом.

Многие фразеологизмы появились в глубокой древности, ещё до нашей эры, своей лаконичной формой они обязаны своему прародителю, классическому языку вэньянь. Источниками фразеологизмов являются поучительные истории.

老翁失马 в дословном переводе  «старик потерял лошадь». В основу легла история о том, как человек потерял лошадь, но не стал расстраиваться. А спустя некоторое время лошадь вернулась и привела с собой ещё одну. Но, к несчастью, его сын упал и сломал ногу, когда пытался объездить новую лошадь. Старик и тогда не опечалился. И правда, в скором времени началась война, и сына его не забрали в солдаты по причине увечья. Мораль ясна, не всё худое плохое, нет худо без добра.

Существует притча о земледельце, который увидел, как заяц разбился, наткнувшись на пень. Он забрал себе зайца и с тех пор стал стеречь этот пень в ожидании нового зайца, забросив свою работу. 守株待兔 соответствует русскому варианту «ждать у моря погоды».

Некоторых чэнъюи даже датируется точным историческим временем.

Предание гласит, в эпоху Южных и Северных династий (V-VI вв.н.э.) жил один художник. Однажды он нарисовал на стене четырёх драконов, но не нарисовал им зрачки, чтобы они не улетели.  Но окружающие люди уговорили его пририсовать глаза двум из этих драконов. И как только художник это сделал, два дракона поднялись и улетели, а те, которые без зрачков, остались. Поэтому выражение画龙不点睛  «создать вещь без души».

Многие фразеологизмы берут своё начало из произведений китайских философов древности. Так, выражение  拔苗助长 произошло от притчи Мэнцзы (372-238 гг.до н.э.), как человек из княжества Сун был недоволен, что злаки в поле всходили слишком медленно, и стал тянуть их, чтобы ускорить рост, в результате чего все побеги погибли. Отсюда родился чэнъюй  拔苗助长 «перестараться, погубить дело торопливостью».

Из всего вышеизложенного следует, что для адекватного восприятия китайской фразеологической лексики, необходимо быть знакомым с основами вэньяня, так как вэньянизмы являются неотъемлемой составляющей фразеологического аппарата китайского языка.

Глава IV. Стилистические особенности употребления

вэньянизмов в СКЯ

Вопрос стилистических особенностей употребления вэньянизмов в современном китайском языке, на наш взгляд, заслуживает того, чтобы стать предметом фундаментального исследования, т.к. эта очень обширная тема до сих пор недостаточно изучена.

В своей работе мы только обозначим некоторые  основные положения.

1.Что касается стилистики текста, то употребляемые в книжных стилях путунхуа вэньянизмы выполняют примерно ту же стилистическую функцию, что и церковнославянизмы в русском языке, т.е.делают речь более интеллектуально насыщенной и придают ей оттенок серьёзности.

2.Если сузить проблему до вопроса стилистических дивергенций на уровне слова, то можно заметить, что вэньянизмы в составе СКЯ могут выполнять эмоционально-экспрессивную функцию. Например,

总理十分狡猾，在许多方面经常翻手为云，覆手为雨。

Сугубо негативная оценка действий  премьер-министра здесь выражена при помощи оборота 翻手为云，覆手为雨 «вероломство, отсутствие постоянства».

3.Вэньянизмы, обозначающие уже исчезнувшие реалии, также употребляются с определённой стилистической окраской. Например,

有些办公及构成了人望之生畏的衙门。Здесь слово 衙门 призвано подчеркнуть бесчеловечный характер некоторых учреждений, сравнивая их с ямынями – присутственными местами в старом Китае, чиновники которых наводили ужас на простой люд.

Заключение

На материале данной работы мы можем сделать вывод о том, что присутствие вэньянизмов в различных аспектах СКЯ весьма существенно. По сему было бы ошибкой игнорировать вэньянь при изучении СКЯ хотя бы потому, что поступая таким образом мы лишаем себя доступа к огромным фразеологическим богатствам китайского языка. С другой стороны, будет преувеличением сказать, что без знания древнекитайского невозможно овладеть СКЯ.

Однако не стоит забывать, что китайское общество принадлежит к традиционному типу, что означает, что авторитет древности в нём всегда был непререкаем, отсюда естественным образом вытекает вывод о том, что язык, являясь отражением жизни общества, также претерпевал изменения во времени медленно и неохотно. Стоит отметить, что китайцы издревле очень трепетно относились к написанному слову. Слово в представлении китайцев обладало чуть ли не магической силой. Известно даже, что использование старых газет в бытовых нуждах (как обёрточный материал или для заклеивания окон, например) считалось неуважением к слову, и за это  виновного должны были покарать духи. Избавляться от старых газет можно было только сжигая их.

Столь деликатное обращение со словом является прямым следствием того факта, что китайская культура – это культура надписей. Надписи в Китае буквально всюду: они украшают входы в монастыри и жилище простых горожан, ритуальные сосуды  и тушечницы, обелиски и надгробия, список можно продолжать до бесконечности. Пристрастием китайцев к всевозможным надписям легко объяснить их почитание искусства каллиграфии. До сих пор полотно с выполненной искусным каллиграфом надписью, обязательно благожелательного содержания, считается хорошим вкусом повесить на стену в помещении - одновременно в качестве амулета и элемента декора – вместо привычных европейскому натюрмортов и портретов. В качестве «рабочего» языка для всех этих бытовых и праздничных надписей до сих пор выступает вэньянь, в силу своей лаконичности и высокой изобразительности. 

Подытоживая всё вышеизложенное, мы приходим к заключению, что без знания вэньяня за гранью нашего понимания останется огромный пласт китайской культуры, и в первую очередь китайская классическая поэзия. Каждое слово в поэтических творениях китайских авторов продумано и подобранно с филигранной точностью, что делает весь текст уникальным по изяществу и гармоничности, что неизбежно теряется при переводе. Поэтому чтение китайской классической поэзии в оригинале доставит ценителю красот языка подлинное удовольствие.

Знание вэньяня позволяет нам проникнуть в толщу истории китайской цивилизации, ближе познакомиться с китайской картиной мироздания, глубже заглянуть внутрь китайского универсума, одним словом, знание вэньяня значительно облегчает наше знакомство с китайской культурой в целом.

Список литературы

1.                 С.Е. Яхонтов Древнекитайский язык. М.: Наука, 1965

2.                 И.Т. Зограф Официальный вэньянь. М.: Наука, 1990

3.                 В.Ф. Щичко Китайский язык. Теория и практика перевода, М.: Восток-запад, 2006

4.                 А.Л. Семенас Лексика китайского языка. М.: Восток-запад, 2006

5.                 И.Т. Зограф Вэньянь и байхуа: взаимодействие двух форм изолирующего языка // Письменные памятники Востока №1, 2008

6.                 Словарь древних китайских иероглифов под.ред. Т.Н. Никитиной. Амурский гос.ун-т, 2005

7.                 М.В. Крюков, Хуан Шуин Древнекитайский язык. М.: Наука, 1978

8.                 Котов А.М. Стилистический статус вэньянизмов в современном китайском литературном языке // Вопросы языкознания №5, 1987

9.                 Ветров П.П. Проблема синтаксиса и стилистики фразеологических единиц в свете экспериментальных данных: на материале современного китайского языка: Автореф. … дис.канд.филол.наук: Москва, 2007

10.            Большой китайско-русский словарь под ред. И.М. Ошанина, 1984

Страницы: 1, 2