Способы передачи американских реалий (на материале романов Т. Капоте)

1. При транслитерации передается средствами ПЯ графическая форма

слова ИЯ, а при транскрипции – его звуковая форма. [2, 6, 21, 29,37, 46]

Эти способы применяются при передаче иноязычных имен собственных,

географических наименований, названий разного рода компаний, фирм,

пароходов, газет, журналов и т.д. (например: Бэнк оф Америка, Дженерал

моторс). В настоящее время прием транслитерации и транскрипции при переводе

художественной литературы используется гораздо реже, чем прежде. Это вполне

обосновано – передача звукового или буквенного облика иноязычной

лексической единицы не раскрывает ее значения, и такого рода слова

читателю, не знающему иностранного языка, без соответствующих пояснений

остаются непонятными. [2, с.98]

2. Калькирование – передача иноязычных реалий при помощи замены ее

составных частей – морфем или слов их прямыми лексическими соответствиями в

ПЯ (например: brain drain – утечка мозгов). Данный способ имеет такой же

недостаток, как и первый. [2, 18, 28, 31, 46, 62]

3. Описательный («разъяснительный») перевод. Этот способ заключается в

раскрытии значения лексической единицы ИЯ при помощи развернутых

словосочетаний, раскрывающих существенные признаки обозначаемого данной

лексической единицы явления (например: landslide – победа на выборах с

большим перевесом голосов). [2, 8, 39, 49, 54, 56] Этот способ считается

весьма громоздким и неэкономным. Поэтому не всегда возможно применить его

при переводе текстов. Часто переводчики прибегают к сочетанию двух приемов

– транскрипции или калькирования и описательного перевода, давая последний

в сноске или в комментарии. Этот дает возможность сочетать краткость и

экономность средств выражения, свойственных транскрипции, с раскрытием

семантики данной единицы, достигаемой через описательный перевод [2, с.100-

101]

4. Приближенный перевод заключается в подыскании ближайшего по

значению соответствия в ПЯ для лексической единицы ИЯ, не имеющий в ПЯ

точных соответствий. Такого рода приблизительные эквиваленты лексических

единиц можно назвать «аналогами». [2, 8, 32, 56] Например: know-how –

секреты производства. Применяя в процессе перевода «аналоги» нужно иметь в

виду, что в некоторых случаях они могут создавать не вполне правильное

представление о характере обозначаемого ими предмета или явления. [2,

с.102]

5. Трансформационный перевод. В некоторых случаях переводчику

приходится прибегать к перестройке синтаксической структуры предложения, к

лексическим заменам с полным изменением значения исходного слова, т.е. к

тому, что называется лексико-грамматическими переводческими

трансформациями. [2, 29, 30, 56] Например: glimpse – употребляется в

выражениях to have, to catch a glimpse of smth., что дает возможность

применить в переводе глагол и тем самым использовать синтаксическую

перестройку предложения. [2, с.102]

Следует добавить, что В.С. Виноградов и А.В. Федоров выделяют еще один

способ - гипонимический (от английского слова «hiponymy», составленного из

греческих корней). Для этого способа перевода характерно установление

отношения эквивалентности между словом оригинала, передающим видовое

понятие – реалию, и словом в языке перевода, называющим соответствующее

родовое понятие. Например: нопаль (вид кактуса) – кактус, кебраго (вид

дерева) – дерево. [6, 56]

Л.К. Латышев предлагает также способ, как «создание нового термина на

языке перевода. В качестве иллюстрации здесь можно привести слово

«вертолет», который заменил иностранный термин «геликоптер» (Helikopter)

[28, с.126] Представляется возможным применить этот прием и при переводе

реалий.

Своеобразную классификацию окказиональных соответствий, которые

создаются переводчиком при переводе безэквивалентной лексики, приводит В.Н.

Комиссаров. В области перевода безэквивалентной лексики, по его мнению,

применяются следующие типы окказиональных соответствий:

1. Соответствия – заимствования, воспроизводящие в ПЯ форму иноязычного

слова. Такие соответствия создаются с помощью переводческого

транскрибирования или транслитерации;

2. Соответствия – кальки, воспроизводящие морфемный состав слова или

составные части устойчивого словосочетания в ИЯ;

3. Соответствия – аналоги, создаваемые путем подыскания ближайшей по

значению единицы;

4. Соответствия - лексические замены, создаваемые при передаче значения

безэквивалентного слова в контексте с помощью одного из видов

переводческих трансформаций;

5. Используется описание в случае невозможности создать соответствие

указанными выше способами. [21, с.148]

Как мы видим, В.Н. Комиссаров не дает определение способам передачи

реалий, он отмечает соответствия, которые получаются в результате

применения того или иного приема перевода.

С. Влахов и С. Флорин сводят, обобщая, приемы передачи реалий к двум:

транскрипции и переводу. «Целью перевода является отнюдь не сохранение

своеобразия языка подлинника – мы стараемся передать своеобразие стиля

автора, но средствами «своего» языка.» [8, с.87] Общая схема приемов

передачи реалий в художественном тексте, определенная болгарскими учеными,

выглядит следующим образом:

I. Транскрипция;

II. Перевод (замены);

1. Неологизм:

а) Калька;

б) Полукалька:

в) Освоение:

г) Семантический неологизм

2. Приблизительный перевод:

а) Родо-видовое соответствие;

б) Функциональный аналог;

в) Описание, объяснение, толкование;

3. Контекстуальный перевод; [8, с.93]

Итак, на основании представленных данных можно утверждать, что наличие

безэквивалентных единиц не означает, что их значение не может быть передано

в переводе или что они переводятся с меньшей точностью, чем единицы,

имеющие прямые соответствия. Дело в том, что реалии каждый раз ставит

переводчика перед проблемой выбора того или иного способа их передачи.

Выбор пути зависит от нескольких предпосылок: 1. От характера текста; 2. от

значимости реалии в контексте; 3. от характера самой реалии, ее места в

лексических системах ПЯ и ИЯ; 4. от самих языков – их словообразовательных

возможностей, литературной и языковой традиции; 5. от читателей перевода

(по сравнению с читателем подлинника). [8, с.94] Поэтому культурно-

маркированная лексика требует творческого подхода и глубоких

лингвострановедческих знаний переводчика при передаче ее на другие языки.

ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ

1. Слова-реалии являются очень своеобразной и вместе с тем довольно

сложной и неоднозначной категорией безэквивалентной лексики.

2. Существует несколько определений слов-реалий. Некоторые из них даны

исследователями в свете теории перевода, в других раскрывается понятие

реалии как единицы языка.

3. Следует разграничивать реалии, имена собственные и термины.

4. В современной лингвистике не выработано единой классификации реалий.

Некоторые исследователи не употребляют термин реалия, предпочитая термин

безэквивалентная лексика или фоновая информация, другие выделяют реалии

как отдельный пласт безэквивалентной лексики и предлагают собственную

классификацию.

5. Главный принцип всех имеющихся классификаций реалий – это тематический

принцип.

6. Реалии как категория языковых единиц представляет собой большую

трудность для переводчика.

7. Предлагаются разнообразные приемы передачи реалий при переводе:

транскрипция, транслитерация, калькирование, описательный перевод,

приближенный перевод, трансформационный перевод и гипонимический

перевод.

ГЛАВА II.

РЕАЛИИ В ТВОРЧЕСТВЕ Т. КАПОТЕ И СПОСОБЫ ИХ

ПЕРЕВОДА

§ II.1. Особенности употребления реалий в художественном

произведении.

Исследование слов-реалий представляет большой интерес в связи с их

ролью в художественном произведении. Национально-культурная семантика таких

языковых единиц, встречающихся в произведении, позволяет проникнуть в

культуру носителей языка, в их фоновые знания, обязательно присутствующие в

сознании участников коммуникации и в значительной степени определяющие

смысл высказывания. [72, с.5] Необходимо отметить, что вопрос о роли

культурно-маркированной лексики в художественном тексте недостаточно

рассмотрен в литературе и поэтому требует более детального исследования.

«Когда читатель берет книгу, написанную на неродном для него языке,

его первой заботой является понять значения слов, связать их в единый

комплекс – предложение и усвоить сообщаемую автором

информацию.»

[35, с.186] На этом и кончается процесс непосредственного восприятия, если

речь идет о научном тексте, который предназначен для того, чтобы передать

информацию и который ничего кроме нее больше ни содержит. Предметом нашего

рассмотрения служат художественные тексты. Когда читатель берет в руки

художественное произведение, знание прямых значений отдельных слов,

понимание смысла всего предложения или даже всех предложений еще не

означает полноты восприятия. «Необходимо не только подобрать эквиваленты

перевода, но и раскрыть национально-культурную семантику слова, описать

его лексический фон, т.е. дать словарное отражение всего комплекса

сведений, сопряженных с этим словом в массовом обыденном сознании

носителей языка и, как правило, неизвестных за пределами данной культуры.»

[72, с.7] В художественном произведении смысл слова, словосочетания,

предложения не замыкается в их буквальном значении. Читателю следует

соотнести определение какого-либо слова, приобретающее в повествовании

различные коннотации, со всем строем образных средств автора, определить

всю точность образа в применении к данному предмету или явлению. [35,

с.186]

Как отмечает Э. Медникова, «художественное произведение оказывает на

читателя определенное воздействие, желаемый эффект именно тем, что

содержание раскрываемости в новом ракурсе». [35, с.186] При этом писатель

добивается особой образности, особой силы воздействия, не обязательно

прибегая к необыкновенным метафорам или каким-либо иным стилистическим

приемам, просто в общей структуре произведения то или иное слово,

словосочетание, то или иное построение высказывания приобретает свой

смысл, сообщает что-то, чего не может сообщить простая формальная

совокупность тех же единиц вне данного произведения. Говоря иначе, «текст

художественного произведения следует читать не только на семантическом, но

и на более глубоком так называемом поэтическом уровне». [35, с.186]

«Каждого писателя отличает особая интонация, особый эмоциональный

ключ повествования». [15, с.3] В словесно–художественном творчестве каждый

элемент приобретает смысл, обусловленный всем контекстом данного

художественного произведения и, шире, культурой (т.е. опытом,

мировоззрением, замыслом) автора.

«Особенности и своеобразие художественной манеры Трумэна Капоте

могут быть понятны и оценены лишь в тех случаях, если читатель соотнесет

фактический текст с определенной внелингвистической ситуацией.» [35, с.186]

И в этом ему помогут слова–реалии. Н.И. Паморозская считает, что слова–

реалии можно рассматривать как одно из средств создания национально-

исторического колорита, или, говоря иначе, культурного фона произведения.

[43, с.59] Для читателей важна не только фабула романа, но и эпоха, в

которой живут и действуют герои произведения. «Лингвострановедение

обеспечивает решение целого ряда проблем, в частности, главной

филологической проблемы – адекватного понимания текста.» [72, с.6]

Лингвострановедческий подход к анализу слов-реалий в тексте художественного

произведения позволяет обнаружить составляющие образа культуры. [43, с.59]

Следует отметить, что в научной литературе по данному вопросу наблюдается

нечеткое употребление понятий «слово- реалия» и «фоновые слова». Например,

Е.И. Шумагер говорит в целом о фоновой лексике. От отмечает, что фоновые

слова содержат ценную страноведческую информацию, позволяют «через слово»

заглянуть в жизнь другого народа, увидеть в слове отражение многочисленных

конкретных материальных, общественных и духовых процессов, происходящих в

обществе. [63, с.129] Мы определяем понятия слов-реалий и фоновой лексики

как однородные.

Т. Капоте не случайно прибегает к использованию фоновых единиц.

«Наряду с задачей создания национально–исторического колорита они

способствуют более полному воплощению художественного замысла автора.» [43,

с.62] За четверть века литературной работы его писательская манера не раз

менялась, и он без сожаления расставался с отработанными и утвердившимися в

его прозе приемами изобразительности, как только эти приемы переставали его

удовлетворять. Но основы художественной ткани его повестей и новые перемены

эти почти не затронули; варьировались мотивы, богаче становилась гамма

полутонов, а глубинное звучание новых произведений Капоте оставалось

прежним, привычным его читателю. [15, с.3] В первую очередь можно отметить

сохраняющиеся у этого писателя стилистические, композиционные и языковые

особенности. «Книги Т. Капоте неоднородны по темам и художественным

приемам, однако им присуща общность, проистекающая из специфического

мировосприятия автора и его эстетического осмысления действительности,

свидетельствующая о несомненной принадлежности писателя к южной

литературной традиции.» [45, с.172] Мировоззрение автора, определенные

биографические мотивы – все это выводит на реалии, встречающиеся в

произведениях американского писателя. «Очень многое в творческой судьбе

Капоте объясняется впечатлениями детства, оставившими о себе жгучую память

и в зрелом художнике и человеке. Духовным климатом, в котором он

сформировался. Литературной традицией, которой он следует.»

[15, с.3]

Капоте - южанин, он родился в 1924 году в Новом Орлеане, а вырос в

тихом провинциальном городке Монровилле, в штате Алабама. «Его родители

разошлись, когда мальчику было четыре года, и воспитывали его близкие и

дальние родственники – воспитывали в атмосфере, ничем не напоминавшей

грозовой воздух, каким в 30-е годы дышала Америка. По улицам заштатного

южного городка все так же, как и полстолетие назад, бродили призраки героев

проигранных южанами в Гражданской войне битв, а часы в домах его обитателей

словно и впрямь – не только в воображении романистки с Юга Карсон

Маккаллерс – были без стрелок.» [15, с.3] Жизнь текла тягучая, размеренная,

со своими заботливо скрытыми за большим фасадом драмами, человеческими

крушениями, мечтами о невозвратном, со своими преданиями и мифами. И самым

неизбывным был миф о том, что у Юга – своя историческая судьба, а южане –

люди особой, романтической складки, не то что прозаические, погрязшие в

суетном дельцы Севера. [15, с.4]

Однообразие будней Юга не могло утаить от внимательного взгляда

болезненную напряженность человеческих отношений, интенсивность

переживаний, своего рода катастрофизм мировосприятия. «Соединившись с

мечтательностью и склонностью к самым необузданным эксцессам в быту, в

делах, в чувствах, все это образовало особенно причудливый сплав, который в

американской литературе был описан еще первым из её великих южан Эдгаром По

и который в дни детства Капоте сохранял едва ли не всю свою первозданную

прочность.» [40, с.122]

С первых рассказов Т. Капоте стало ясно, что появился ещё один

одаренный представитель той литературной школы, которая тесно связана со

специфической действительностью американского Юга, с характерными для Юга

представлениями об американской истории, обществе, человеке, с давно

сложившимися здесь и воспитавшими не одно писательское поколение

художественными традициями.

«Рано перенесенная душевная травма, воздух монровилльского дома,

чудаковатые тетушки и кузины его детства, дни проведенные за чтением

почти уже наизусть выученных новелл По, - все это глубокой бороздой

проходит через книги Капоте, создавая единство их образного мира.» [15,

с.5] Духовное, неизживаемое родство с мифами и литературными традициями Юга

ощутимо в его прозе повсюду, ибо им определяется здесь самое главное – угол

зрения, художественная концепция жизни.

Все это неизбежно подводит нас к выводу, что при исследовании

творчества Т. Капоте мы можем встретить большое число слов-реалий, причем

реалий не только специфических для культуры США, но и просто иноязычных

фоновых слов, позволяющих наиболее полное раскрыть замысел Т. Капоте.

При помощи национальных реалий выражается национальная окраска

литературных произведений Т. Капоте. Слова-реалии отражают дополнительные

смысловые оттенки, являющиеся результатом национального «видения мира». С

помощью художественного слова «создается» художественный мир, порождение

образного мышления писателя. [38, с.112] Детальное рассмотрение функций

слов-реалий в повестях Т. Капоте позволит отобрать и систематизировать эти

культурно-маркированные единицы.

§ II. 2. Классификация слов–реалий в произведениях Т. Капоте.

В результате проведенного нами исследования было выделено 980 (499 –

английские, 481 – русские примеры) примеров лексических единиц, содержащих

в своем значении культурный компонент. Основой для систематизации

выявленных слов–реалий послужил предметный принцип, лежащий в основе

классификаций реалий, разобранных в главе I. Исходя из конкретного,

имеющегося в нашем распоряжении материала, можно классифицировать

слова–реалии следующим образом:

I. Этнографические реалии ( 48 % от общего числа примеров);

II. Ономастические реалии (40 %)

III. Общественно-политические реалии(6 %);

IV. Географические реалии(4 %);

V. Рекламные реалии(2 %)

Выделенные группы слов–реалий имеют достаточно сложный состав:

I. Этнографические реалии

1. Быт (38,6 % от общего числа этнографических реалий)

а) Пища, напитки;

Then we sliced the devil`s-food cake and took it into Dolly’s room. [TGH,

с.42]

Devil’s food cake – обливной шоколадный торт. [35, с.195]

Every man in town must have treated me to a Dixie Cup or a box of Cracker

jack. [TGH, с.31]

Dixie Cup – фирменное название бумажных стаканчиков. Здесь имеется в виду

стаканчик лимонада и т.п. Cracker jack - глазированная воздушная кукуруза с

орехами. [35, с.194]

During the past few days he’d known a hunger that nothing – 3 successive

steaks, a dozen Hershey bars, a pound of gum-drops – seemed to interrupt.

[ICB, c.67]

б) Внутренние устройство помещения

From Catherine’s satchel we took a rose and gold scrapquilt. [TGH, с.50]

Scrapquilt – одеяло, сшитое из разных кусочков материи, лоскутное

одеяло.[35, c.197]

There was a hook rug on the floor, rocking chairs. [TGH, с.34]

Hook rug – коврик из скрученных в жгуты тряпок, связанный

крючком. [35, с.194]

в) Мебель

There was a rolltop clesk, a library of ledgers, filing cabinebs. [TGH,

с.31]

A rolltop desk – стол-бюро с крышкой на роликах;

A library of ledgers – библиотека гроссбухов;

Filing cabinets – картотеки. [ГТ, с.16]

г) Жилье

If was a very intelligent account of life in Alaska – charming

descriptions of her father’s sheepranch, of nothern lights. [TGH, с.62]

For instance, there is a brownstone in the East Seventies. [BAT, c.121]

Brownstone - зажиточный, аристократический (adj.). [72, с.76] Зд.

особняк. [35, с.202]

2. Бытовые заведения (21,2 %)

а) Гостиницы

He could see the towers of the pale, expensive hotels – the Fontainbleau,

the Eden Roc, the Roney Plaza. [ICB, с.228]

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5