Чудеса архитектуры

Монастырская церковь - лишь одно из чудес Мон-Сен-Мишеля. Второе появилось по воле короля Филиппа II Французского, который решил загладить свою вину за то, что в 1203 году спалил часть церкви, пытаясь отвоевать остров у герцогов Нормандских, его традиционных владельцев. Так появилось новое чудо —Ла-Мервей, готический монастырь, возведенный на северной стороне острова между 1211 и 1228 годами.

Ла-Мервей состоит из двух основных трехэтажных секций. На первом этаже с восточной стороны расположились помещения, где монахи раздают милостыню и предоставляют ночлег паломникам. Над ними находится зал для гостей - главное гостевое помещение, в котором аббат принимает посетителей. В этом зале находятся два огромных камина - на одном монахи готовили пищу, а другой служил для обогрева. Верхний этаж отдан под монастырскую трапезную.

Западная сторона Ла-Мервея включает в себя кладовую, над которой располагался зал для переписки рукописей, где монахи буква за буквой копировали манускрипты. В 1469 году, когда король Людовик XI основал орден рыцарей Св. Михаила, этот зал, разделенный на четыре части рядами каменных колонн, стал залом заседаний ордена.

На верхнем этаже западной стороны находится крытая галерея, как бы подвешенная между небом и землей. Это приют спокойствия. Два ряда расположенных в шахматном порядке изящных колонн поддерживают арки, украшенные растительным орнаментом и скульптурными изображениями человеческих лиц.

Мон-Сен-Мишель не всегда был местом духовного покоя. В средние века остров стал ареной борьбы сменяющих друг друга королей и герцогов. В начале XV века, во время Столетней войны, он был укреплен и выдержал многочисленные атаки англичан, так же как и натиск гугенотов в 1591 году. Однако монашеская община постепенно приходила в упадок, и, когда во время Великой французской революции монастырь был закрыт, в нем проживало всего семь монахов (христианские богослужения возродились лишь в 1922 году). В царствование Наполеона остров, переименованный в остров Свободы, стал тюрьмой и оставался ею вплоть до 1863 года, когда был объявлен национальным достоянием. И в монастырском храме, и в самом монастыре были проведены большие реставрационные работы. Сегодня во Франции с Мон-Сен-Мишелем как одной из основных туристических достопримечательностей могут сравниться лишь Париж и Версаль.

НЕЙШВАНШТЕЙН: ВОПЛОЩЕННАЯ МЕЧТА

         Замок Нейшванштейн, возведенный в честь рыцарей германского эпоса, - это воплощение мечты короля Людвига II Баварского и художественных образов композитора Рихарда Вагнера.

Сказочный замок Нейшванштейн возвышается над мрачным ущельем в Баварских Альпах, по дну которого течет река Поллак. Кажется, что башни этого волшебного замка цвета слоновой кости парят на фоне темно-зеленых елей. Нейшванштейн, придуманный и построенный королем Людвигом II (1845-1886), выглядит более «средневековым», чем настоящие средневековые постройки. Воплощенная мечта бесконечно богатого человека, замок представляет собой квинтэссенцию театральности в архитектуре.

Мечты о замках родились у Людвига еще в детстве. С раннего возраста он любил участвовать в театральных представлениях и наряжаться. Лето семья проводила в Гогеншвангау, родовом имении Швангау, которое отец Людвига Максимилиан II приобрел в 1833 году. Сам немного романтик, Максимилиан для работы над проектом реставрации замка нанял не архитектора, а художника-сценографа. Стены замка были расписаны сценами из разных легенд, особенно из легенды о Лоэнгрине, «рыцаре с лебедем», который, по преданию, жил в Гогеншвангау.

Когда Людвиг, робкий, чувствительный и обладавший богатым воображением юноша, впервые услышал оперу - это был «Лоэнгрин», - он был потрясен. Он немедленно попросил отца пригласить композитора Рихарда Вагнера (1803-1883) поставить спектакль заново и лишь для него одного. Это положило начало взаимоотношениям, которые не прерывались на протяжении всей жизни Людвига, В 1864 году Максимилиан умер и 18-летний Людвиг взошел на баварский престол. Ровно через шесть недель он послал за Вагнером и пригласил его пожить на одной из мюнхенских вилл. Хотя Людвиг не очень разбирался в музыке, он давал деньги и советы, критиковал и пытался вдохновлять композитора.

Его так привлекала музыка Вагнера, потому что он сам мечтал создать прекрасную сказку с фантастическими дворцами. Самым первым и самым красивым из дворцов-сказок стал Нейшванштейн. Весной 1867 года Людвиг побывал в готическом замке Вартбург. Замок очаровал его, ведь Людвиг испытывал тягу ко всему театральному и романтическому. Он захотел иметь точно такой же. В полутора километрах от Гогеншвангау, дворца его отца Максимилиана, на скале стояла разрушенная сторожевая башня. Эта скала, решил Людвиг, и послужит строительной площадкой для Нейшванштейна, его «нового дома с лебедем». 5 сентября 1869 года в фундамент главного здания - Паласа - был заложен первый камень.

Замок Нейшванштейн, посвященный рыцарю Лоэнгрину, первоначально задумывался как трехэтажная готическая крепость. Постепенно проект претерпевал изменения, пока Палас не превратился в пятиэтажное сооружение в романском стиле, что больше всего, по мнению Людвига, соответствовало легенде. Идея двора замка была заимствована из второго акта тогдашней постановки «Лоэнгрина», где действие разворачивалось во дворе Антверпенского замка.

Идея Певческого зала была навеяна оперой «Тангейзер». Тангейзер был германским поэтом, жившим в XIII веке. Согласно легенде, он нашел дорогу в Венусберг, подземный мир любви и красоты, которым управляла богиня Венера. Одна из сцен вагнеровского «Тангейзера» была поставлена в Певческом зале Вартбурга, поэтому Людвиг повелел воспроизвести ее в Нейшванштейне. Кроме того, он хотел создать в замке красивейший «грот Венеры», но, поскольку для него не нашлось подходящего места, вынужден был удовлетвориться его имитацией в стенах замка. Там же был построен маленький водопад и висела искусственная луна. (Настоящий грот был сооружен примерно в 24 км к востоку от Нейшванштейна, в Линдеркофе, бывшем охотничьем домике, превращенном Людвигом в миниатюрное шато в версальском стиле.)

Король взрослел, и замок Лоэнгрина и Тангейзера превратился в замок Святого Грааля из оперы «Персифаль». Отец Лоэнгрина, Персифаль, был рыцарем Круглого стола, который узрел Святой Грааль - чашу с кровью Спасителя. Проекты зала Святого Грааля, задуманного Людвигом еще в середине 1860-х годов, воплотились в Тронном зале Нейшванштейна, где высоко вверх поднимается беломраморная лестница, ведущая к пустой платформе - трон на ней никогда не стоял. Стены Певческого зала были дополнительно расписаны сценами из оперы

КНОССКИЙ ДВОРЕЦ

         Первая значительная цивилизация на берегах Эгейского моря возница на греческом острове Крит в 1500 году до н. э. Великолепный город-дворец в Кноссе символизирует ее расцвет.

В 4 км от северного побережья Крита, в глубине острова, стоит древний город Кносс. Он был центром одной из великих цивилизаций, возникших в доисторическое время на берегах Эгейского моря. Согласно легенде, в Кносском дворце жили царь Минос и его дочь Ариадна. Подыскивая определение для открытой им культуры, британский археолог Артур Эванс остановился на слове «минойская». С тех пор и люди, жившие в Кноссе, называются минойцами.

Есть основания полагать, что минойцы прибыли на Крит примерно за 7000 лет до н.э. Возможно, они были выходцами из Малой Азии (теперь Турция), но точных данных об этом нет. Великолепие минойских дворцов (один из них был построен в Фесте, на юге острова, а другой - в Маллии, на северном побережье) указывает на то, что это был богатый и, вероятно, могущественный народ. А отсутствие каких-либо значительных оборонительных сооружений позволяет предположить, что люди здесь были миролюбивы. Количество и размеры дворцовых хранилищ свидетельствуют о важном месте, которое в жизни минойцев занимала торговля. Кнос-ские росписи - особенно замечательна фреска, изображающая атлета, делающего сальто на спине быка, - свидетельствуют о том, что здесь проводились спортивные состязания.

К концу 3 тысячелетия до н.э. минойцы построили несколько великолепных дворцов. Все они были разрушены землетрясением, а затем восстановлены на прежнем месте. На протяжении последующего тысячелетия Кносс бурно развивался, а минойское влияние распространялось на другие эгейские государства. Наивысшего расцвета минойская цивилизация достигла около 1500 года до н. э. Развалины дворца царя Миноса в Кноссе являют собой неопровержимое доказательство художественного, архитектурного и инженерного мастерства этого островного народа.

Разрушительное извержение вулкана на соседнем острове Санторин превратило Кносс в руины. В результате минойскому влиянию пришел конец. Лишь в начале XX века благодаря масштабным археологическим раскопкам мир смог увидеть великолепный Кносский дворец.

Это громадное для того времени сооружение состоит из царских покоев и служебных помещений, кладовых и купален, коридоров и лестниц, которые хаотично группируются вокруг прямоугольного внутреннего двора.

Их расположение делает понятным, почему легенду о Минотавре, томящемся в лабиринте, стали связывать с этой беспорядочно созданной постройкой. В отличие от древних греков минойцы не владели искусством симметрии. Создается впечатление, что крылья, залы и портики их дворцов были зачастую просто «прилеплены» к тому месту, где они были нужны, вопреки законам гармонии.

Тем не менее каждое жилое помещение было прекрасно в своей завершенности. Многие из них украшались искусными фресками с изображениями изящных фигур, благодаря чему мы можем заглянуть в жизнь минойского двора. На фресках стройные юноши в юбках занимаются спортом; кулачным боем и прыжками через быка. Жизнерадостные девушки со сложными прическами также изображены прыгающими через быка. Минойцы были искусными резчиками, кузнецами, ювелирами и гончарами.

В царские покои попадали по большой лестнице, отличающейся изысканностью и вкусом. Черные и красные сужающиеся книзу колонны обрамляют световую шахту, которая не только освещает расположенные внизу покои, но и является своего рода «кондиционером», обеспечивающим естественную вентиляцию дворца. Когда теплый воздух поднимался вверх по лестнице, можно было открывать и закрывать двери Царского зала, чтобы регулировать поток более холодного и наполненного ароматами дикого тимьяна и лимона воздуха, поступавшего с внешней колоннады. Зимой двери закрывались и в покои для обогрева приносили переносные печи.

Западное крыло - это церемониальный и административный центр дворца. Три каменных колодца у западного входа использовались в религиозных церемониях, когда кровь и кости жертвенных животных вместе с подношениями (в основном это были мед, вино, масло и молоко) возвращались земле, из которой они появились. Наибольшей роскошью в западном крыле отличался Тронный зал, в котором и сейчас стоит гипсовый трон с высокой спинкой, охраняемый расписными грифонами. В зале могло разместиться примерно 16 человек, пришедших на аудиенцию к царю. Перед входом в зал стоит большая порфировая чаша, поставленная сюда Артуром Эвансом, который считал, что минойцы использовали ее в ритуале очищения, прежде чем войти в святая святых дворца. Установка чаши -это один из мелких эпизодов в удивительной истории реконструкции Кносского дворца в том виде, в каком он существовал за 1500 лет до Рождества Христова. Археолог хотел воссоздать образ золотого века древней культуры

СВЯТАЯ СОФИЯ: ВИЗАНТИЙСКОЕ ЧУДО

         Влияние этого колоссального храма на христианское и мусульманское зодчество трудно переоценить.

Храм Святой Софии, насчитывающий со дня основания 14 столетий (его греческое название - Айя София), был самым святым местом Константинополя (ныне Стамбул). Это колоссальное сооружение с полукуполами, контрфорсами и отдельно стоящими строениями, весьма удачно дополненное четырьмя стройными минаретами, по одному на каждом углу, возводилось как христианская церковь; позднее один из величайших архитекторов мира превратил его в мусульманскую мечеть.

Константинополь принял на себя роль защитника классической цивилизации после разграбления Рима вестготами в 410 году н. э. Византийские императоры стремились сделать свою столицу, расположенную на Босфоре, на перекрестке между Европой и Азией, религиозной, художественной и торговой столицей мира. В 532 году византийский император Юстиниан I, с именем которого связано немало внушительных по размерам архитектурных сооружений, приказал возвести в Константинополе храм Святой Софии.

Никто прежде не строил таких больших церквей. Юстиниан остановил выбор на двух архитекторах, Анфимии из Тралл и Исидоре из Милета, так как был уверен, что только люди, постигшие искусство математики, смогут рассчитать все углы и изгибы купола, определить напряжения и нагрузки и решить, как разместить контрфорсы и опоры. По повелению Юстиниана со всех концов империи - из Греции и Рима, из Турции и Северной Африки - везли для строительства лучшие материалы. Целой армии из 10 000 скульпторов, каменщиков, плотников, мастеров мозаики понадобилось пять лет, чтобы из красного и зеленого порфира, желтого и белого мрамора, золота и серебра создать самый грандиозный храм христианского мира. Говорят, что, войдя под его своды, император Юстиниан воскликнул: «Я превзошел тебя, Соломон!» Внутри церковь поражает мастерским использованием света и пространства: полы из гладкого мрамора; покрытые резьбой мраморные колонны столь разнообразных оттенков, что современник Юстиниана историк Прокопий Кесарийский сравнил их с ярким цветущим лугом. А сверху все это великолепие венчает изумительной красоты купол диаметром около 30 м, сложенный из особого кирпича, который привозили с греческого острова Родос. Сорок ребер расходятся от центра купола к его основанию, в котором прорезано 40 окон - пронизанные светом, они делают купол похожим на украшенную бриллиантами корону. Архитекторам надо было не только укрепить круглый купол на прямоугольном основании, но и создать конструкцию, выдерживающую его вес. Они решили эти нелегкие задачи, разместив вокруг купола меньшие по размеру полукупола, которые, в свою очередь, опираются на еще меньшие полукупола.

Храм оставался центром восточного христианского мира почти тысячу лет, но неудачи, с самого начала преследовавшие Святую Софию, не переставали обрушиваться на нее. Не прошло и 20 лет после окончания строительства, как церковь была повреждена землетрясением и ее частично перестроили. Постепенно расхищались и сокровища храма. В 1204 году направлявшиеся в Иерусалим участники четвертого крестового похода, враждебно настроенные к восточной, православной, церкви (разделение между Римом и Константинополем было окончательно оформлено в 1054 году), разграбили внутреннее убранство собора. Последняя христианская служба прошла в храме Святой Софии вечером 28 мая 1453 года, когда византийский император Константин XI со слезами на глазах принял причастие.

В XVI веке храм превратили в мечеть. Перестройкой руководил Синан-Паша (1489-1588), один из величайших архитекторов мусульманского мира, среди творений которого дворец Топкапи и мечети, построенные для султанов Сулеймана Великолепного и Селима II. Поскольку ислам запрещает изображение людей, Синан закрасил большинство фресок и мозаик.

С 1934 года храм Святой Софии утратил всякое религиозное значение. Но для многочисленных посетителей, которые приходят сюда каждый год, это по-прежнему духовный оазис в шумном городе. И хотя внутреннее убранство этой величественной постройки уже не поражает великолепием, архитектурный блеск остается прежним.

ПЕТРА: КРАСОТА, ВЫСЕЧЕННАЯ ИЗ КАМНЯ

          Розово-красная Петра была когда-то процветающим городом, стоявшим в центре пересечения древних торговых путей. Многие столетия европейцы не знали о существовании этого города. Его удивительные, высеченные из камня жилища до сих пор практически нетронуты, они окружены высокими горами, через которые к Петре ведет лишь один узкий проход.

В конце августа 1812 года, совершая путешествие из Сирии в Египет, молодой швейцарский исследователь Иоханн Людвиг Буркхардт набрел недалеко от южной оконечности Мертвого моря на группу арабов-бедуинов, которые рассказали ему о древностях близлежащей, затерянной в горах долины, называемой Вади-Муса («долина Моисея»).

Переодетый арабом Буркхардт последовал за своим проводником к глухой каменной стене, в которой, как оказалось, имелась узкая глубокая щель. Примерно через 25 минут пути по извилистому ущелью Сик, куда почти не проникают солнечные лучи, он неожиданно увидел красновато-розовый фасад искусно высеченного в скале здания 30-метровой высоты. Выйдя на солнечный свет, Буркхардт очутился на главной улице древней Петры, возможно самого романтического из всех «затерянных» городов. Это был исторический момент, поскольку Буркхардт оказался первым европейцем со времен крестоносцев XII века, чья нога ступила на эту землю.

Неприступность Петры стала ее спасением. И сегодня до нее можно добраться лишь пешком или верхом. Впервые увидев город, человек испытывает настоящий восторг: в зависимости от времени суток он предстает то красным, то оранжевым или абрикосовым, то темно-малиновым, серым или даже шоколадно-коричневым. Собрав разрозненные факты о прошлом города, археологи отбросили существовавшее в XIX веке представление о том, будто Петра - всего лишь некрополь - город мертвых. Конечно, там и до сих пор существуют величественные захоронения, например четыре царские могилы, расположенные в горах к востоку от центральной части города, или Дейр на северо-западе, но существуют неопровержимые доказательства того, что когда-то Петра была городом с населением не менее 20 000 человек. Главную улицу с колоннадами можно увидеть и сегодня, она идет параллельно руслу реки Вади-Муса.

Сооружение, которое самым непосредственным образом ассоциируется с Петрой, называется Каснех аль-Фарун, или Сокровищница фараона. Первое, что встречает путешественника, вышедшего из ущелья Сик, - это величественный, высеченный из камня фасад, купающийся в отблесках света. Название это восходит к древнему преданию, согласно которому сокровища одного из фараонов (скорее всего, Рамсеса III, который владел шахтами в Петре) были спрятаны в урне, венчающей среднюю башню на кровле фасада.

Хотя возведение Каснеха, вероятно, можно датировать II веком н. э., история Петры началась задолго до того. В городе найдены не идентифицированные развалины доисторического периода, но первыми людьми, о которых доподлинно известно, что они жили на этом месте около 1000 года до н. э., были эдомиты. В Библии сказано, что там жили потомки Исава, а в Книге Бытия упоминается место, называемое Села, что означает по-гречески «камень», оно почти наверняка относится к Петре. Эдомиты были разгромлены иудейским царем Амазайей, который уничтожил 10 000 пленников, сбросив их с вершины скалы. Считается, что могила на вершине холма, возвышающегося над Петрой, - это могила Аарона, брата Моисея.

К IV веку до н. э. Петру населяло арабское племя набатеев, они жили в многочисленных городских пещерах. Город представлял собой естественную крепость. Благодаря особой системе водопровода, он постоянно снабжался ключевой водой. Петра стояла на пересечении двух больших торговых путей: один шел с запада на восток и соединял Средиземное море с Персидским заливом, а другой - с севера на юг и связывал Красное море с Дамаском. Первоначально набатеи были пастухами, славившимися своей честностью, но вскоре освоили новое для себя дело - они становились купцами и караванными стражами. Их процветанию способствовало и взимание пошлин с проходящих через город путешественников.

В 106 году н. э. Петра была присоединена к Риму и продолжала процветать приблизительно до 300 года н. э. В V веке н. э. Петра становится центром христианской епархии. Однако в VII веке ее захватывают мусульмане, и постепенно она приходит в упадок, погружаясь в пучину забвения.

ТАДЖ-МАХАЛ: СИМВОЛ ЛЮБВИ

          Мерцающий белый мрамор Тадж-Махала хранит память о любви мужчины и женщины. Его симметрия и утонченность подобны совершенной жемчужине на фоне лазурного неба. Это не только самый известный мавзолей, но и одно из самых прекрасных сооружений на земле.

На южном берегу реки Джамна неподалеку от города Агра стоит Тадж-Махал - наверное, самый замечательный памятник архитектуры в мире. Его силуэт хорошо знаком и для многих стал неофициальным символом Индии. Своей славой Тадж-Махал обязан не только прекрасной архитектуре, в которой поразительным образом сочетаются величие и изящество, но и связанной с ним романтической легенде. Мавзолей был построен в XVII веке правителем империи Великих Моголов Шах-Джаханом в память о любимой жене, чья смерть повергла его в безутешное горе. Тадж-Махал -это непревзойденный по красоте символ преданной любви.

По традиции, когда сюда приходят влюбленные, женщина спрашивает своего спутника: «Любишь ли ты меня так же сильно, чтобы, если я умру, воздвигнуть мне подобный памятник?»

Шах-Джахан, «повелитель мира» (1592-1666), правил империей Великих Моголов с 1628 по 1658 год. Он был признанным покровителем искусств, а также строителем, и в период его царствования империя достигла политического и культурного расцвета. Еще в 15 лет Шах-Джахан встретил и полюбил Арджуманд Вану Бегам, 14-летнюю дочь главного министра его отца. Это была красивая и умная девушка знатного происхождения - по всем статьям прекрасная партия для принца, но, увы, его ждал традиционный политический союз с персидской принцессой. К счастью, законы ислама позволяют мужчине иметь четырех жен, и в 1612 году Шах-Джахан женился на своей возлюбленной. Свадебная церемония могла состояться лишь при благоприятном расположении звезд. Поэтому Шах-Джахану и его невесте пришлось дожидаться целых пять лет, в течение которых они ни разу не виделись. Вскоре после свадьбы Арджуманд получила новое имя - Мумтаз-Махал («избранница дворца»).

Шах-Джахан прожил со своей любимой женой 19 лет, до 1631 года, вплоть до ее смерти. Она умерла при родах четырнадцатого ребенка. Горе правителя было столь же безграничным, как и его любовь. Восемь дней он провел взаперти в своих покоях, без еды и питья, а когда наконец вышел, сгорбившийся и постаревший, объявил во всех своих владениях траур, во время которого запрещалась музыка, нельзя было носить яркую одежду, украшения и даже употреблять благовония и косметику. В память о жене Шах-Джахан поклялся построить усыпальницу, какой еще не видывал мир. (Название, под которым известен мавзолей, - Тадж-Махал - это вариант имени Мумтаз-Махал.)

Страницы: 1, 2, 3