Анализ критики чистой философии

помощью которых рассудок упорядочивает полученный материал. Знание – это

синтез понятий и ощущений. Трансцендентальный синтез происходит по

определенному пути.

Первый шаг сознания и познания от чувственности к понятиям –

схватывание представлений и сведения их многообразного содержания в единый

образ (апперцепция). Например, возьмем суждение (по Канту) «все тела

делимы». В нем слово «делимость» относится к понятию «тело». То же было и в

формальной логике – предикат (Р) отнесен к субъекту (S). Далее Кант, уже

следуя Трансцендентальной логике, увязывает понятия с деятельностью

объединения представлений. Единство деятельности, в данном случае, – это

подведение общего представления о делимости под понятие «тело», относя

делимость ко всем телам. По Канту понятие «тело» мы тоже относим к

встречающимся нам впечатлениям. Синтезирующие действия, которые наш

рассудок производит над представлениями, Кант называет словом «функция»:

«Под функцией же я разумею единство деятельности, подводящей различные

представления под одно общее представление» (С. 166). Обобщенное

представление, связанное с понятием – это своего рода интеллектуальная

«рамка», которая позволяет подключать к познанию огромную совокупность

предметов. Кант говорит: «Следовательно, эти предметы представляются

опосредованно через понятие делимости. Таким образом, все суждения суть

функции единства среди наших представлений, так как для познания предмета

вместо непосредственного представления применяется более общее

представление, содержащее и непосредственное представление, и многие

другие: тем самым соединяются многие возможные знания. Все действия

рассудка мы можем свести к суждениям, следовательно, рассудок можно вообще

представить как способность составлять суждения» (С. 167).

«Способность образовывать обобщенные представления, синтезировать их

является согласно Канту, коренной для человека».[12] Кант осуществляет

деление на людей глупых и неглупых по степени овладения этой способностью.

«Способность суждения есть отличительная черта так называемого природного

ума… Отсутствие способности суждения есть, собственно, то, что называют

глупостью, и против этого недостатка нет лекарства. Тупой или ограниченный

ум, которому недостает лишь надлежащей силы рассудка и собственных понятий,

может обучением достигнуть даже учености. Но так как в таких случаях

подобным людям обычно недостает способности суждения… то нередко можно

встретить весьма ученых мужей, которые, применяя свою науку, на каждом шагу

обнаруживают этот непоправимый недостаток» (С. 218). То есть способность

суждения – природная способность и ничем ее восполнить нельзя. Можно

приобрести любую специальность, научиться любым правилам, приобрести

знания, но умным стать невозможно. Без этой способности человек не сможет

правильно пользоваться тем, что он знает. А тем, кому способность суждения

дана от рождения, необходимо ее тренировать, постоянно развивать.

Один из аспектов способности суждения – способность синтезировать

многообразие в единства: «…Под синтезом в самом широком смысле я разумею

присоединение различных представлений друг к другу и понимание их

многообразия в едином акте познания» (С. 173).

Необходимо так же упомянуть об изначальном единстве, без которого

вообще не было бы возможно любое синтезирующее действие. «Это единство

человеческого «Я», единство субъекта. Исследуя единство «со стороны»

сознания субъекта, Кант называет его «трансцендентальным единством

апперцепции». «…Единство всего нашего сознания и самосознание существует,

функционирует независимо от того, объективируем мы его для себя, для других

или нет, сознаем или нет. Но все сознание от него зависит…»[13] Кант пишет:

«…синтетическое единство апперцепции есть высший пункт, с которым следует

связывать все применения рассудка, даже всю логику и вслед за ней

трансцендентальную философию, более того, эта способность и есть сам

рассудок» (С. 193). Трансцендентальная апперцепция (от «apperception -

представление) нужна Канту, чтобы «Обозначить возможность априорного

познания на основе этого единства» (С. 192).

Кант считает синтез действием способности воображения, а таких

способностей две – репродуктивная и продуктивная. Репродукция –

воспроизведение представлений в памяти – второй шаг на пути к понятиям.

Когда мы можем воспроизвести то, что видим, созерцаем, когда-либо знали,

чему нас учили, то это и есть репродуктивная способность воображения.

Продуктивная способность – это творческая способность. Когда мы

осуществляем синтез – мы творим. Способности воображения постоянно

взаимодействуют с рассудком. Продуктивная способность «помогает» рассудку

объединить многообразные представления в одно, единое. А так же с ее

помощью рассудок и обобщенные представления, и понятия, и правила к опыту.

Установление тождества воспринимаемых представлений, узнавание в

понятии – это третий, последний шаг на пути к понятиям.

«Рассудок – есть, вообще говоря, способность к знаниям. Знания

заключаются в определенном отношении данных представлений к объекту. Объект

есть то, в понятии чего объединено многообразное, охватываемое данным

созерцанием. Но всякое объединение представлений требует единства сознания

в синтезе их. Таким образом, единство сознания есть то, что составляет одно

лишь отношение представлений к предмету, стало быть, их объективную

значимость, следовательно, превращение их в знание; на этом единстве

основывается сама возможность рассудка» (С. 195).

Следует учесть то, что Кант различает познание и мышление: «Мыслить

себе предмет и познавать предмет не есть… одно и тоже» (С. 201). Мыслить мы

можем любой предмет, даже если он не существует, то есть мы можем его не

созерцать – нам достаточно лишь понятия. Познание же ограничено

многообразием представлений о данном предмете: «мы не можем познать ни

одного мыслимого предмета, иначе, как с помощью наглядных представлений,

соответствующих категориям. Но все наши наглядные представления чувственны,

и это знание, поскольку предмет его дан, имеет эмпирический характер.

Эмпирическое знание есть опыт. Следовательно, априорное знание для нас

возможно не иначе как относительно возможного опыта»[14]

Как Кант понимает человеческое познание? При первых контактах

чувственности с предметами нам не дается и не может быть дан мир сам по

себе, не даны вещи и процессы, как они существуют сами по себе, независимо

от нашего сознания. Как только «подключаются» априорные формы чувственности

и спонтанная деятельность рассудка, тогда появляется возможность

объективного познания мира в целом и его отдельных вещей, процессов,

проявлений. Понятие о предмете, по Канту, – это нечто объективное, как

единство, восходящее к опыту.

Человек способен составлять о предмете представления, которые

соответствуют его внутренним свойствам, особенностям, принципам

жизнедеятельности. Это и есть, по Канту, рассудочная способность.

Синтезирующую деятельность человеческого рассудка Кант называет

деятельностью рассудка. «Вместе с продуктивной способностью воображения она

обеспечивает возможность представить себе объект как составленный из

свойств, частей, отношений, но и возможность, способность постигнуть его

как целостность».[15]

Кант в своих рассуждениях затрагивает проблему о движении к понятиям

через образ и схему. Он считает, что должны быть сформированы механизмы,

связывающие чувственные созерцания с понятиями – своеобразная система

ступенек перехода к понятиям. Двумя такими ступеньками являются образ и

схема.

Образ, по Канту, – это продукт творческого синтеза, работы

продуктивной способности воображения и рассудка, как бы фантазия. А с

помощью схемы познание еще более отходит от чувственности и все ближе к

понятию. Например (по Канту): рисую на доске 5 точек, и это может быть

образом числа 5. Это также могут быть 5 яблок, 5 кубиков, и все это будет

изображением числа 5. К схеме же сознание переходит тогда, когда человек

знает, как именно составить число 5 из пяти единиц.

С помощью образа сознание делает первые шаги к обобщениям, а когда мы

переходим к схеме, то начинаем раскрывать объективную суть предмета. Когда

мы что-либо делаем с предметом, то используем, согласно Канту, схему

предмета (если знаем, что с ним делать, чего ожидать и т.д.) Это могут быть

как физические, так и интеллектуальные предметы. Схема – шаг к понятию:

«есть продукт и как бы монограмма чистой способности воображения a priori…

благодаря схеме и, сообразив ей становятся возможными образы…» (С. 226).

Кант считает, что «В действительности в основе наших чистых чувственных

понятий лежат не образы предметов, а схемы» (С. 226).

Следовательно, схематизм, по Канту, – важнейший механизм рассудка. Но

добавь, что «схематизм нашего рассудка в отношении явлений и их чистой

формы есть скрытое в глубине человеческой души искусство, настоящие приемы

которого нам вряд ли когда-либо удастся угадать у природы и раскрыть» (С.

223). Кант указывает на опосредующий механизм синтеза чувственности и

рассудка – время: «…схемы суть не что иное, как априорные определения

времени…».[16] Временной ряд одинаково присущ как созерцаниям, так и

понятиям. Время лежит в основе схем.

Мы еще вернемся к схемам, которые будут соответствовать чистым

понятиям рассудка.

§2. «Чистые» понятия рассудка – категории. Три закона рассудка.

Трансцендентальную аналитику Кант делит на аналитику понятий и

аналитику основоположений. «Под аналитикой понятий, - разъяснял Кант, - я

разумею не анализ их, или обычный в философских исследованиях прием

разлагать встречающиеся понятия по содержанию и делать их отчетливыми, а

еще мало применявшееся до сих пор расчленение самой способности рассудка с

целью изучить возможность априорных понятий, отыскивая их исключительно в

рассудке как месте их происхождения и анализируя чистое применение рассудка

вообще» (С. 165). Следовательно, в трансцендентальной аналитике понятий

исследуются не всякие, а только чистые понятия рассудка.

В неразрывной связи с понятиями Кант рассматривает суждения, т.к.

считает, что «возможно лишь одно применение этих понятий рассудком:

посредством них он судит», и эта операция осуществляется в актах суждения.

(С. 166). Трактуя с этой точки зрения понятия как «предикаты возможных

суждений» (С. 167), Кант видит единственный путь открытия основных «чистых»

рассудочных понятий, которые он называет категориями, в исследовании

существа предикатов главных видов суждений.

Кант делит суждения на четыре группы, каждая из которых включает в

себя три вида суждений: количества (общие, частные, единичные); качества

(утвердительные, отрицательные, бесконечные); отношения (категорические,

гипотетические, разделительные); модальности (проблематические,

ассерторические, аподиктические). Соответственно этому Кант выделяет четыре

группы категорий, которые представляет в виде следующей схемы:

Таблица категорий:

| |1. Количества: | |

| |Единство | |

| |Множество | |

| |Целокупность | |

|2. Качества: |3. Отношения: |

|Реальность |Присущность и самостоятельное существование |

|Отрицание |(субстанция и акциденция) |

|Ограничение |Причинность и зависимость (причина и |

| |действие) |

| |Общение (взаимодействие) |

| |4. Модальность: | |

| |Возможность – невозможность | |

| |Существование – несуществование | |

| |Необходимость – случайность | |

Это и есть полная таблица основных категорий рассудка. Кант допускает

и возможность своеобразного разветвления категориальной сетки –

возникновения производных понятий рассудка («предикабилиями» (С. 176)).

Несмотря на то что связывание категорий с суждениями так или иначе

существовало уже со времени Аристотеля, Кант попытался доказать, почему

существовала эта связь и почему можно было идти от суждений к философским

категориям.

Если рассудок есть способность суждения, по Канту, то «все функции

рассудка можно найти, если полностью показать функции единства в суждениях»

(С. 167). Кант считает, что именно объединяющие, синтезирующие функции

рассудка в суждениях и могут быть объединены в четыре группы, указанные в

таблице категорий. По Канту, есть не только родство, но даже идентичность

двух видов объединяющей, синтезирующей деятельности, одна из которых

сообщает единство представлениям в одном суждении и тем самым «производит»

суждения, другая же придает единство «чистому синтезу различных

представлений в одном созерцании…» (С. 174) и тем самым производит чистые

рассудочные понятия – категории.

Кант обращает внимание на триадическую структуру каждой группы

категорий, подчеркивая, что благодаря этому категории упорядочены и связаны

между собой. Они связаны в группы таким образом, что первая является

тезисом, вторая – антитезисом, а третья – их синтезом: «третья категория

возникает всегда из соединения второй и первой категории… Это соединение

первой и второй категории, образующее третье понятие, требует особого акта

рассудка, не тождественного с актом рассудка в первой и второй категориях»

(С. 178).

Кант делит категории на два раздела: на категории, которые касаются

самих «предметов созерцания» - математические, и категории, касающиеся

существования этих предметов в их отношении друг к другу и к рассудку. Он

истолковывал категории как «чистые», априорные, предваряющие каждый

отдельный опыт всеобщие и необходимые понятия человеческого рассудка как

такового. В его истолковании они сопоставлены если не с деятельностью

человека в ее полноте, то по крайней мере с деятельным, спонтанным

процессом познания, с механизмами сознания и самосознания человека, с его

опытом.

Понятия вообще-то можно дедуцировать из опыта – это будет дедукция

эмпирических понятий, которыми мы располагаем в нашем опыте. Совершенно

иначе должна строиться дедукция категорий. Если мы покажем, что в каком-

либо опыте встречаются, организуя его, категории, то это не значит, что мы

докажем их всеобщность и необходимость. «Трансцендентальная дедукция»

категорий понималась Кантом как объяснение того, каким образом категории

могут априори относиться к предметам как объектам научного познания, и была

призвана показать конституирование доступных познанию объектов как

результат применения категорий к созерцаниям. Именно благодаря

трансцендентальному единству апперцепции (о котором было сказано ранее)

применение категорий рассудка к чувственным созерцаниям приводит к

конституированию для человеческого сознания познаваемого им предметного

мира. Трансцендентальная дедукция в результате сводится к тому, чтобы

доказать, что категории любому отдельному опыту предшествуют, что они

делают возможным всякое познание, что они – «чистое» понятие рассудка.

Вторая часть учения о рассудке – аналитика основоположений. В конце

предыдущего параграфа мы рассматривали первый вопрос этой части, о том, как

именно возможно применение понятий к качественно отличающимся от них

созерцаниям, т.е. о схематизме чистого рассудка. Второй вопрос касается

соотношения схем и чистых рассудочных понятий. Кантовская таблица схем

аналогична таблице категорий, включая в себя схемы количества (число),

качества (реальность, отрицание), отношения (субстанция, причинность,

взаимодействие), модальность (возможность, действительность,

необходимость). Возьмем, например, категорию количества: «Чистый образ всех

величин для внешнего чувства есть пространство, а чистый образ всех

предметов чувств вообще есть время. Чистая же схема количества как понятия

рассудка – есть число – представление, объединяющее последовательное

прибавление единицы к единице (однородной). Число таким образом, есть не

что иное, как единство синтеза многообразного однородного созерцания

вообще, возникающее благодаря тому, то я произвожу само время в схватывании

созерцания» (С. 224).

По Канту, «схемы чистых рассудочных понятий суть истинные и

единственные условия, способные дать этим понятиям отношение к объектам», и

«категории осуществляются прежде всего схемами чувственности» (С. 226).

Главное значение в кантовской «аналитике основоположений» имеет

совокупность основоположений, которые характеризуются как «правила

объективного применения категорий» в суждениях. Таблица основоположений,

построенная в соответствии с таблицей категорий, делится на четыре группы:

аксиомы созерцания, антиципации восприятия, аналогии опыта и постулаты

эмпирического мышления вообще. Эти основоположения устанавливают принципы

научного осмысления чувственных восприятий и преобразование их в научно

значимый опыт.

Аналитикой основоположений завершается характеристика априорной

структуры рассудка. Кант был уверен, что выявив эту структуру он объяснил,

что именно делает возможным существование естествознания в качестве науки:

обусловленная априорностью всеобщность и необходимость лежащих в основе

научного познания понятий, правил их соединения в суждения и применения к

явлениям имеет своим следствием то, что научные истины тоже имеют всеобщий

и необходимый характер.

Следует уделить внимание главному выводу трансцендентальной аналитика.

Кант считает, что «все явления природы, что касается их связи, должны

подчиняться категориям, от которых природа… зависит как от первоначального

основания ее необходимой закономерности…», и что все «законы природы

подчинены высшим основоположениям рассудка…». Указывая, что «под природой

мы разумеем связь существования явлений по необходимым правилам, т.е. по

законам», Кант добавлял, что «существуют определенные законы, и притом

априори, которые впервые делают природу возможной». (С. 278-279). Он

рассматривает три закона рассудка: закон сохранения субстанции; закон

расположения (закон причинности); закон взаимодействия. Данные законы

всеобщи и необходимы в том смысле, что они принадлежат рассудку, выражают

структуру мышления, общую для всех эмпирических субъектов. Для рассудка они

представляют ту форму, которую он сообщает познаваемому предмету. Другими

словами, наше мышление находит в природе только то, что оно само в нее

вкладывает до опыта и независимо от опыта, что является его собственными

формами, свойствами. Можно сказать, что вне субъективных условий

чувственности и рассудка, вне сознания субъекта природа, по Канту, есть

нечто. Это еще раз подтверждает онтологическую концепцию Канта.

Глава III: Трансцендентальная диалектика.

§1. Разум в понимании Канта. Критика «рациональной психологии».

Трансцендентальная диалектика посвящена исследованию разума – высшей

познавательной способности человека. Кант пишет: «Всякое наше знание

начинается с чувств, переходит затем к рассудку и заканчивается в разуме,

выше которого нет в нас ничего для обработки материала созерцаний и для

подведения его под высшее единство мышления» (С. 340). В учении о разуме,

где, собственно и осуществляется критика чистого разума, Кант дает ответ на

третий вопрос: возможна ли метафизика как наука. Для начала необходимо

понять что такое разум в понимании Канта.

Страницы: 1, 2, 3, 4