Взаимосвязь языка и культуры (на примере корейского языка)

В языкознании прошлого века развилось представление о языке как об организме (отдаленная взаимосвязь с теорией Ратцеля, о государстве, как о живом организме). Учёные считали, что язык независим от воли и желаний индивидов. Известный немецкий философ и языковед Вильгельм Гумбольдт сформулировал одно из противоречий языка следующим образом: «Являясь по отношению к познавательному субъективным, язык по отношению к человеку объективен»[32]. Язык понимается как духовная реальность, живая деятельность человеческого духа, единая энергия народа, пронизывающая собой всё его бытиё. Язык есть универсальная форма первичной концептуализации мира и рационализации человеческого опыта, выразитель и хранитель бессознательного стихийного знания о мире, историческая память о социально значимых событиях в человеческой жизни. Гумбольдт указывал на то, что язык это часть культуры. Язык активно участвует во всех важнейших моментах культурного творчества – выработке миропредставлений, их фиксировании и последующем осмыслении. Гумбольдт фон предполагал, что язык и культура настолько тесно связаны друг с другом, что если существует одно, то другое можно вывести из него, но он не смог разделить язык и культуру, на две равные друг другу аспекты человеческой жизни.

Если бы язык был только частью культуры, тогда специалисты в области лингвистики благодаря своим лингвистическим познаниям должны были бы обладать компетентностью в обсуждении других частей культуры.

Если бы язык был просто частью культуры, приматы ( например обезьяны) были бы в состоянии частично обучиться человеческому языку, как они, побуждаемые приматологами, действительно овладевают навыками человеческой культуры. Ни одно высшее животное никогда не выучит никакой из человеческих языков, даже волнистые попугаи. Доводы о том, что специалист в одной области культуры уже по этой причине одинаково компетентен во всех других, поднимает множество актуальных и интересных вопросов. Значит ли это, что политолог (который почти наверняка является специалистом в важнейшей сфере культуры) в равной степени компетентен как социолог, экономист или антрополог. Верно ли то, что знатоки антропологии культуры точно так же разбираются в социальной организации, технике, религии и фольклоре. Принимая во внимание, что концепция культуры охватывает широкий спектр явлений (помимо языка), разве возможно не допустить, что ученому позволяется специализироваться. Языкознание, несомненно, требует довольно много специализированных методов и технических приемов, равно как и фольклористика, и разве это дает какое-либо основание для отлучения от культуры предмета их исследований.

Так же довод о том, что приматы и другие высшие животные могут освоить кое-какие культурные приемы (когда их «побуждают», «заставляют»), но не какой бы то ни было язык, ставит новый вопрос о природе культуры. Твердо установлено, что приматы почти как люди овладевают техникой и обучаются решать задачи (этот факт подтверждают множество экспериментов, проведенных над животными), хотя и очень простые. Чему же могут обучиться приматы под руководством приматологов и действительно ли эти навыки являются частью культуры. Но обучение примата носит кумулятивный характер только в том смысле, что он добавляет к своему репертуару новые трюки; не существует доказательств, что он отделит от поставленных задач уже заученные определенные общие принципы, которые могли бы быть скомбинированы, чтобы разрешить проблемы увеличивающейся сложности. в общем, примат выучивает только неизменяемые элементы человеческого поведения посредством имитации или методом проб и ошибок, именно так, как попугай заучивает не связанные (с ним), простые по звучанию морфемы (слоги) . Трюк, выученный приматом (например обезьяной), подобно звучащей фразе попугая не может рассматриваться как конструкция или схема, в которой возможно замещение, но только как акт, полноценный сам по себе и отдельный от всех других актов. Однако. Это ничего не доказывает, поэтому обратимся к следующим фактам, рассмотренными учеными – антропологами.

Антропологи (Ерасов напр.), или по крайней мере большинство из них давным-давно отказались от представления, что культура - это просто набор характерных особенностей и специальных, особенных черт, актов и артефактов. Человеческая культура, с другой стороны, является не только хранилищем разрозненных актов. Культура скорее представляет собой, по словам ученого Клакхона,и «Исторически сложившуюся систему явных и тайных моделей образа жизни, которая принимается всеми или специально назначенными членами группы»[33]. Акцент в этом определении ставится на словосочетании "модели образа жизни"; культура не состоит из актов и артефактов, а только проявляется в них. Сумма знаний, приобретаемых человеком в процессе приобщения к какой-либо культуре - это организованный (или структурированный) набор вариантов поведения, из которых он отбирает и использует то, что применимо к возникающим ситуациям повседневной жизни. Со временем и особенно под воздействием многих новых ситуаций, например, в периоды быстрой аккультурации (процесса приобретения одним народом тех или иных форм культуры другого от народа, происходящий в результате их общения и взаимодействия между собой- иными словами процесс глобализации), в человеческой группе возникали новые варианты жизнеустройства и модификации прежних образцов, сознательно или бессознательно извлеченные из ситуаций и проблем, с которыми сталкивались члены группы или отдельные индивиды.

Именно эта способность накопления абстрактных моделей существования особенно наглядно отличает человеческую, развитую и осмысленную культуру от псевдокультуры приматов, поскольку последняя, кроме прибавления новых актов, полностью лишена способности развиваться и представляет собой не более, чем случайное скопление разрозненных приемов, которыми, за исключением случаев имитации, владеют лишь отдельные особи, но не другие члены группы. Ключевым словом, характеризующим отличие культуры человеческого общества от культуры животных является осмысленная!

Язык без труда вписывается в эту, вышеизложенную, концепцию культуры. Как культура вбирает все исторические сложившиеся, структурированные модели поведения, которые "принимаются всеми или специально назначенными членами группы", так и язык включает модели разговорной речи (составная часть поведения) с точно такими же атрибутами. Язык, как и все другое в культуре, требует изучения не отдельных выражений (актов). Языки, как и другие аспекты культуры, разнообразны и непохожи; каждое общество имеет свой язык, равно как и собственные технические приемы, формы социального и политического устройства и модели экономического и религиозного поведения. Язык подобно любому другому аспекту культуры аккумулирует и постоянно трансформирует "гигантскую и анонимную подсознательную работу многих поколений"[34]. Наконец, совершенно невозможно себе представить происхождение или развитие культуры отдельно от языка, ибо язык - это такая часть культуры, которая в большей мере, чем любая другая, дает возможность человеку не только приобретать собственный опыт в процессе непрерывного обучения, но и пользоваться приобретенными в прошлом или настоящем опытом и знаниями других людей, которые являются или были членами группы. В той степени, в какой культура как целое состоит из общепонимаемых моментов, ее лингвистический аспект является ее наиболее жизненной и необходимой частью.

Вывод можно сделать о том, что каждый естественный язык — английский, русский, корейский или любой другой — определяет границы некоторого культурного мира. Язык является хранителем этого культурного мира, а значит язык и культура неразделимы между собой.

Стоит отметить, что когда в работе речь идет о языке, речь идет только о естественных языках, искусственные языки не рассматриваются в данной работе вовсе.

Глава 2. Корейский язык и культура трансформирующегося корейского общества

§1. Типологические особенности и генезис корейского языка

Итак, рассмотрев взаимосвязь языка и культуры, и определив, что язык развивается и изменяется с культурой на равных, рассмотрим теперь эта на примере корейского языка. Ранее в работе упоминалось, что в корейском языке существует несколько уровней вежливости.

Корейский язык издревле записывался письменными знаками. Корейский алфавит 한글 (хангыль) - уникален, и это тоже является аспектом корейской культуры. 한글(Хангыль) был создан группой корейских ученых в 1443 или 1444 году по заказу четвёртого царя династии Чосон Седжона Великого (세종대왕). Именно с этого времени корейцы начали пользоваться для записи совершенным фонетическим письмом, памятники которого в большом количестве дошли до нашего времени. До этого в Корее использовали китайские иероглифы, только произносили их иначе. Причина создания своего алфавита, заключалась в том, что использованию китайских иероглифов очень трудно научиться простым людям, а грамоте обучались в то время только дворяне, и для того чтобы бороться с безграмотностью населения и повышать его культурный уровень и был создан한글 (хангыль). В хангыле 24 основных письменных знака – четырнадцать знаков для обозначения согласных и десять для гласных. Помимо основных знаков в нем имеются 16 составных письменных знаков – пять для согласных и одиннадцать для гласных, - которые образованы путем сочетания основных знаков.

В настоящее время хангыль прочно удерживает позиции корейского национального письма, сфера его употребления чрезвычайно широка. На хангыле печатаются газеты и журналы (хотя в газетах до сих пор встречаются китайские иероглифы), пишутся стихи и прозаические произведения, издается разнообразная специальная литература, на нем публикуются правительственные указы и документы.

До создания Хангыля в Корее использовались китайские иероглифы, поэтому современный корейский язык имеет тесную связь с китайским языком. Точно не известно, когда китайская иероглифика проникла в Корею. Широкое распространение она получила примерно в 3 в. н. э., а в 4-5 вв. она была в ходу во всех трех корейских государствах того времени – Когурё, Пэкче и Сила. Так, в 375 г. н. э. в Пэкче была составлена на китайском языке историческая хроника «Соги» (서기). Китайская иероглифика в корейской письменности выполняла две функции. Первая функция заключалась в том, чтобы читать книги, поступавшие из Китая, а так же записывать на иероглифике повествования, вести исторические хроники. Вторая функция заключалась в том, чтобы посредством этой иероглифической письменности записывать корейские тексты на корейском языке. Таким образом, она использовалась не только для чтения и сочинения текстов на китайском языке, но и для записи корейского языка, то есть корейских слов и предложений. Такое предназначение иероглифической письменности в первую очередь было обусловлено необходимостью записи личных имен корейцев. Было два способа передачи исконно корейских слов при помощи китайских иероглифов. Первый заключался в использовании звучания китайского иероглифа, таким образом, иероглифический символ использовался как фонетический символ. Этот способ получил наименование «чтение ым». Другой способ, похоже, изобрели сами корейцы. Здесь использовались значения китайских иероглифов. Например, географическое название в Корее 밤고개 [Пам - когэ], дословно переводится как «Каштановый перевал», взято из китайского языка, которое записывается двумя китайскими иероглифами «каштан» и «перевал». Этот способ передачи корейских слов имел место, должно быть, в тех случаях, когда корейцы не могли подобрать иероглиф с нужным звучанием.

Говоря об использовании китайских иероглифов в наше время, следует отметить, что несмотря на широкое распространение Хангыля, как корейского национального письма, китайская иероглифика до сих пор присутствует в Корее. Конечно, со временем, сфера употребления иероглифов постепенно сужается, и в настоящий момент, редко где можно встретить иероглифы в корейском языке. Однако, выше уже упоминалось, что иероглифы до сих пор используются в корейских ежедневных газетах. Чаще всего иероглифы используются в заголовках статей, так это позволяет экономить место. Иероглифы в газетах выступают также в качестве индикаторов границ между словами. В газетах, как правило, пробелы между словами не ставят, что обусловлено недостатком места на газетной полосе. Иероглифы четко выделяются на фоне текста, набранного хангылем, образуя, тем самым, визуальную границу между словами. Эта особенность является одной из причин, по которой их продолжают использовать в газетах.

«Тем не менее даже в газетах, максимально использующих иероглифику, заметна тенденция к постепенному сокращению употребления иероглифики. Согласно результатам одного статистического исследования, доля иероглифического текста в газетных текстах 90-х гг. по отношению ко всему тексту в цифровом исчислении уменьшилась на 72,92 % по сравнению с газетными текстами периода 1910- 1970 гг.».[35] Тем не мене, в Южной Корее был принят закон, согласно которому все правительственные документы, начиная с 1970 г., должны составляться только на хангыле. Согласно принятым законам в учебниках для старших классов средней школы процент содержания иероглифики не должен превышать определенный уровень, а учебники для младшей школы, должны составляться только на хангыле. В отличие от Южной Кореи, Северная Корея полностью отказалась от использования иероглифики еще в 1949 г. В Южной Корее таких радикальных мер не принимали, предполагая полагаться на естественное течение событий.

Теперь необходимо рассмотреть грамматику корейского языка. Корейский язык – это язык, в котором глагол всегда стоит в конце предложения, иначе говоря, конечно – глагольный язык. В предложениях существительное принимает одну или несколько разнообразных служебных морфем, но присоединяемых окончаний к глаголу огромное количество, и все эти окончания несут в себе важные грамматические функции. Окончания обозначают время, или указывают на то вопросительное, утвердительное или повелительное предложение. Другие окончания определяют слить речи, соответствующий в данной ситуации и личности собеседника.

В корейской традиции огромную важность имеет вежливый стиль общения - в вежливом стиле принято разговаривать, например, с родителями, учителями или с собеседниками, которые старше всего на 2-3 года, и при этом собеседник может отвечать в фамильярном стиле, так как вы младше его и это допустимо. В отличие от русского языка, имеющего только два уровня вежливости - на «Вы» и на «ты», в корейском языке спектр таких уровней гораздо шире – вежливый и фамильярный стили делятся еще на ряд подуровней. Неправильно подобранное глагольное окончание может привести к серьезным недоразумениям.[36] Поэтому в Корее вопрос о возрасте, считается совершенно обычным, и не считается невежливым, так как при знакомстве очень важно знать возраст собеседника, чтобы использовать необходимый уровень вежливости в разговоре. В России же -наоборот, вопрос о возрасте может быть воспринят недоброжелательно, и даже обидеть собеседника. Корейские глаголы не спрягаются по лицам, но являются изменяемыми словами. В зависимости от того, какой стиль использует говорящий – вежливый или фамильярный, меняются и глагольные окончания. В корейском языке во многих случаях местоимения не употребляются и, как уже было сказано выше, корейские глаголы не изменяются по лицам. Так, например, фраза «무엇을 합니까?» может переводится на русский язык только вежливой фразой, относящейся к одному человеку, так как окончание глагола на корейском стоит в вежливой форме, - «Что Вы делаете?». Вместе с тем, так как субъект действия не определен, эта фраза в зависимости от контекста может быть переведена и как «Что он делает?» и как «Что они делают?» и т. д., но при этом в данном случае эта фраза не может быть переведена как «Что ты делаешь?», так как в русском языке обращение к человеку на «ты» - фамильярный стиль.

Слова «그 사람» [кы сарам] и «그 분» [кы пун] переводятся на русский язык одинаково (этот человек), однако «그 사람» нельзя употреблять по отношению к старшим, так как это недостаточно вежливо. «그 분» говорят про людей старшего возраста, «그 사람» используется по отношению к младшим или к близким по возрасту людям.[37]

В корейском языке прилагательные также принимают окончания, то есть по сути, функции прилагательных почти полностью совпадают с функциями глаголов.

В Корее является бестактностью называть старшего или малознакомого человека просто по имени. Обычно, к человеку обращаются добавляя послеего фамилии должность, например: «김 교수님» [Ким кёсуним] – профессор Ким, «박 사장님» [Пак сачжоним] – директор Пак, «최 선생님» [Чой сонсенним] - учитель Цой и т.д. Так же к имени может присоединятся уважительная частица «씨» [щи], например «김 덩희 씨», [Ким Донхве щи], «강 민호 씨» [Кан Мино щи] и т. д., однако употребление к людям, значительно старшим по возрасту и социальному статусу недостаточно вежливо.[38] В корейском языке существуют специальные слова для таких случаев, желательно употреблять слова «선생님» [сонсенним] и в данном случае оно будет переводится не как «учитель», а как «господин». В случае обращения к абсолютно незнакомым людям или к людям, которых непонятно как называть, (то есть не известен их социальный статус), используются слова: «선생님» [сонсенним] – господин, госпожа, «아저씨» [ачжощи] - мужчина, «아주머니»[ачжумони] - женщина, «아가씨»[агащи] – девушка.

Существует немало черт, существенно отличающих корейский язык от других языков. Например, в отличае от большинства европейских языков, в корейском нет согласных букв, передающих звуки в и ф. Поэтому при заимствовании слов, из английского языка, эти звуки заменяют на звук «п».

Подводя итог вышесказанному, можно сказать, что в целом письменный корейский язык функционирует, основываясь на исконно корейской письменности – хангыле. Тем не менее в отдельных сферах все еще сохраняется употребление китайского иероглифического письма, имеющего очень длительную историю существования в Корее, а в самое последнее время все больше использование находит латинский алфавит, и слова, заимствованные из европейских языков, преимущественно из английского.

§2. Отражение социо-культурных реалий корейского общества в языке Развитие корейского языка и культуры. Влияние других государств на корейский язык

На улицах Кореи до сих пор можно встретить на рекламных щитах или вывесках, пришедший из Китая стиль написания сверху вниз. Также в корейских газетах и журналах до сих пор встречаются китайские иероглифы, конечно корейцы произносят их по-своему, но все же взяты эти иероглифы именно из китайской письменности, этим вызвано очень большое число заимствований из китайского языка. В последнее время в южнокорейском варианте языка появляется всё больше слов английского происхождения. С конца 20 в. как в Северной, так и в Южной Корее отмечается новая тенденция в китайских заимствованиях — они не переводятся поморфемно, а передаются фонетически. Как факт следует отметить, что в 1930-е годы в СССР проводилась кампания по насильственной латинизации корейской письменности без учёта истории корейского письма. Латинизированый алфавит был утверждён в 1935 году, но на практике не использовался.[39] То есть из политических соображений Корея была вынуждена уступить СССР, но корейская культура не смогла принять латиницу, поэтому она и не прижилась.

Также интересным, является то, что в корейском языке слова рис и еда являются синонимами - 밥 (паб). Конечно разные рисовые блюда и сорта риса имеют свои названия, также как и для слова «пища» есть еще и другие слова, но тем не менее в обычной речи наиболее часто используется слово 밥. Конечно же в этом выражена корейская культура, не секрет, что Корея аграрная страна, и выращивание риса долгое время являлось для них основным делом, а рис по сей день является основным блюдом, даже десерты у них делаются из риса, абсолютно все корейцы едят рис каждый день, поэтому не удивительно, что слова рис и еда пишутся и читаются одинаково.

Говоря о еде, в корейском языке существует множество выражений и примет связанных с едой. Это объясняется тем, что в Корее культ еды, питание для корейцев находится на первом месте. Так например, выражение «Пригласить на куксу» означает «пригласить на свадьбу». Оно уходит корнями в еще не столь далекое прошлое, когда свадьбы отмечали дома, рис стоил дорого, и не всегда его было в достатке, чтобы накормить многочисленных гостей. В этом случае его с успехом заменяла кукса (국사) - лапша. «Выражение сохранилось, хотя в наши дни люди среднего достатка обычно арендуют для свадьбы трактир, где готовится одно общее блюдо: суп с говяжьими ребрами. Дополнением к нему служат рисовые хлебцы, салаты и другая еда, для экономии приготовленные в доме невесты. Состоятельные семьи устраивают свадьбы в отелях, где подается в основном дорогая европейская еда».[40] Или например, существует примета о том, что не стоит в день экзамена есть куриные яйца или мясо, поскольку куры роются в земле, разгребая ее в разные стороны, а во время экзамена надо, наоборот, собрать все мысли в единое целое. Полезно жевать перед экзаменом ириску, приготовленную из тыквы и орехов. Слово "прилипать", которое как нельзя лучше сочетается с этим лакомством, имеет также значение "успешно сдать экзамен". В день экзаменов взволнованные матери нередко приклеивают ириски или паровые хлебцы - тток (떡) (они также очень клейкие) к воротам университета, куда поступает их ребенок - на удачу.

Страницы: 1, 2, 3