Язык лирических миниатюр М.М. Пришвина

М.М. Пришвин сравнивает различные понятия: предметы и вещи, качества и свойства, действия, процессы и состояния. Сравнение действий, процессов, состояний обычно происходит союзным способом (с помощью сравнительных союзов как, чем, что и т.д.). Например: Так и мы тоже за мечтой своей, как за птичкой, а потом научаемся тоже мечтой управлять и свою птичку не смешивать с каким-нибудь сухим листиком («Мечта Жульки»); И вот, решив так, собака носом своим, как свинья, поддела под загнутый край миски, дёрнула, и миска подпрыгнула и упала вверх дном («Собака-идеалист»); У тех деревьев ветки всегда купаются в свете, и у них даже задние ветки повернулись сюда, протянулись к свету, как руки… («Движение леса»); Ель, как дама в концертном платье до самой земли, а вокруг молоденькие ёлочки-голоножки («Белолапки»); Сосна осенью теряет не меньше своих двойных хвоинок, чем листьев своих теряет осина («Сосна»).

Неоднократно в своих миниатюрах автор использует сравнения, выраженные лексически (с помощью слов подобный, похожий и т.п.). Например: Если по человеку судить, то этот весенний апрельский день похож на тот человеческий день, когда она говорит своё «да» («Апрельский день»); … зеленеют веточки чего-нибудь возле каждой лачуги в переулках, и каждой веточке соответствует где-нибудь подобная вспышка в душе человеческой («Голубое окно»); Тогда произошло на даче событие, похожее на чудо: куст шиповника, угнетённый, вышел на свет, и зацвёл в сентябре, и цвёл до морозов («Шиповник»); Утро сырое, туманное, похоже на тяжело спящего человека: пробуждается не скоро, слышит, а глаз не хочет открыть («Утро»).

Наряду с простыми сравнениями, в которых два явления сближаются по какому-то общему у них признаку, в пришвинских текстах используются сравнения развёрнутые, в которых сопоставляются многие схожие черты. Например: … Но вдруг выпорхнула и вспыхнула в лучах вечерних и острых стайка певчих птиц, начинающих перелёт свой в тёплые края, и лес стал для меня живым, как будто эта стайка вылетела из собственной души, и этот лес стал виденьем птиц, совершающих перелёт свой осенний в тёплые края, и эти птицы были моя душа, и их перелёт на юг было моё поведение, образующее картину осеннего леса, пронзённого лучами вечернего солнца («Вечер в лесу»); У него лицо просторное, как поднос, и кажется иногда сплошь белым, как тесто, и на тесте иногда пузырём показывается то мигающий глаз, то рот, с оттянутой для важности вбок губой, то щека в неудобном движении своём к улыбке («Набросок»).

Выводы

В данной главе проанализированы лексические средства создания выразительности и образности, характерные для лирических миниатюр М.М. Пришвина: эмоционально-экспрессивная лексика, эпитет, метафора, олицетворение, сравнение.

Произведения М.М. Пришвина необычайно красивы и эмоциональны. Автор использует в своей речи большое количество эмоционально-экспрессивной лексики, которая представлена четырьмя группами:

1) стилистически окрашенная лексика, с ярко выраженной оценочностью. Например: Там она долго, многие годы чахла, угнетённая господствующим деревом («Плоды»);

2) слова с уменьшительно-ласкательными суффиксами. Например: мало-помалу островок зашевелился и вышел из моря на сухое («Паук»);

3) слова с суффиксами, придающими словам значение увеличительности. Например: На эти белые лапки у совсем крошечных ёлок смешно смотреть, так же, как на лапищи маленьких щенят («Белолапки»);

4) слова со значением интенсивности положительного качества и действия. Например: Удалось роскошное влажное летнее утро («Живое дерево»).

Эпитеты помогают М.М. Пришвину передать состояние природы, её звуки, своё впечатление от увиденного. Например: Ночь морозная, день блистающий («Река отделилась»); Есть в звучных боровинах такая тишина, что слышно «ку-ку»... («Звучные боровины»); Ёлки стоят обновлённые, сосны поставили свечи («Утром»).

Часто писатель подвергает названия живых существ и природные явления метафорическому уподоблению. Например: Монетки осени так промёрзли или подсохли, что слышно, как в трепете друг о друга стучат («Чувство свободы»); Я это недавно открыл и назвал весной звука («Весна звука»).

М.М. Пришвин наделяет природу человеческими чувствами, действиями, речью. Например: Папоротники окружили маленькую ёлку… («Папоротники»); Свет в Москве обнимает человека и несёт («Сверкающие дни»); … берёзка торжествует в косых лучах («В глубину»); Видел, как в лесу сосны спорили с ветром («Сосны спорили с ветром»).

Нами выявлено, что в своих лирических миниатюрах автор использует разнообразные сравнения. В их числе сравнения, выраженные существительным в творительном падеже: … спина кренделем, глаза становятся мутно зелёными, уши заглажены, усы трясутся, изо рта шип («Жулька и кот»); сравнения, выраженные сравнительной формой прилагательных и наречий: Человеческий глаз быстрее, а если лесным глазом поглядеть… («Лесной глаз»); сравнение действий, состояний, процессов при помощи союзов: Сосна осенью теряет не меньше своих хвоинок, чем листьев своих теряет осина («Сосна»); сравнения, выраженные словами похожий, подобный: Утро сырое, туманное, похоже на тяжело спящего человека: пробуждается не скоро, слышит, а глаз не хочет открыть («Утро»).

Встречаются у М.М. Пришвина развёрнутые метафоры и сравнения, в которых сопоставляются многие схожие черты: У него лицо просторное, как поднос, и кажется иногда сплошь белым, как тесто, и на тесте иногда пузырём показывается то мигающий глаз, то рот, с оттянутой для важности вбок губой, то щека в неудобном движении своём к улыбке («Набросок»); Зимой берёзы таятся в хвойном лесу, а весной, когда листья развёртываются, кажется, будто берёзы из тёмного леса выходят на опушку («Берёзы»).

ГЛАВА 2. СИНТАКСИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЛИРИЧЕСКИХ МИНИАТЮР М.М. ПРИШВИНА

§1. Инверсия в миниатюрах

В русском языке порядок слов (порядок членов предложения) относительно свободный: не существует строго закреплённого места в предложении за тем или иным главным или второстепенным членом. Однако имеется более или менее принятый, чаще встречающийся в нейтральных стилях речи порядок следования членов предложения (прямой порядок) и отступления от него (обратный порядок, или инверсия).

Рассмотрим предложение: Большая туча медленно закрывает лучи солнца. Порядок расположения членов предложения в нём такой: сказуемое следует за подлежащим (туча закрывает); дополнение следует за сказуемым, управляющим словом (закрывает лучи); согласованное определение предшествует определяемому существительному (большая туча); несогласованное определение стоит после определяемого существительного (лучи солнца, т.е. солнечные лучи); обстоятельство образа действия предшествует сказуемому (медленно закрывает). Порядок слов в этом предложении прямой.

Когда подобный порядок слов в предложении нарушается, то говорят об обратном порядке, т.е. инверсии. Понятие «инверсия» употребляется в узком и широком смысле. В узком смысле инверсия – перестановка, нарушающая стилистически нейтральный порядок слов [см.: Ковтунова И.И., 1997, с. 152]. Это постановка ремы перед темой – так называемый субъективный порядок слов или такая перестановка компонентов словосочетаний, которая стилистически окрашивает предложение. Например: Хороши летние вечера! В более широком и менее определённом значении инверсией часто называют любую перестановку, в том числе связанную с изменениями в актуальном членении предложения, а также любой необычный по сравнению с прозаической речью порядок слов в стихотворной речи [см.: Ковтунова И.И., 1997, с. 152]: Твоих оград узор чугунный (А.С. Пушкин).

Нас интересует инверсия как стилистический приём, усиливающий выразительность художественной речи. Рассмотрим несколько примеров.

Чтобы подчеркнуть действие, обозначаемое сказуемым, или выражаемый им признак, нередко сказуемое ставят перед подлежащим, например: Кончились мои неприятности (А. Куприн); Хороши зимние вечера (А. Макаренко).

Подлежащее, обозначающее отрезок времени или явление природы, обычно стоит после сказуемого-глагола, например: Прошло сто лет (А.С. Пушкин); Наступает длинный зимний вечер (И.А. Гончаров).

Такой же порядок следования главных членов предложения встречается в описаниях, в рассказе, например: Поёт море, гудит город, ярко светит солнце, творя сказки (М. Горький).

Если в начале предложения имеются обстоятельственные слова, подлежащее тоже часто ставится после сказуемого, например: У окна сидела старушка в телогрейке и с платком на голове (А.С. Пушкин); Сейчас пройдёт дождь (А.П. Чехов); С запада шла туча (М. Шолохов).

Использование порядка слов в стилистических целях, то есть для усиления выразительности речи, распространяется и на второстепенные члены. Так, дополнение, обычно стоящее после глагола-сказуемого, логически подчёркивается в положении перед сказуемым, например: Досадно было, боя ждали (М.Ю. Лермонтов); Мы щуку с яиц согнали, мы Волгу толокном замесили (М.Е. Салтыков-Щедрин).

В предложениях На меня она имела влияние сильное (И.С. Тургенев); Участие и любовь непритворные видны были на лице Анны (Л.Н. Толстой) смысловая нагрузка согласованных определений, стоящих после определяемых существительных, значительно усиливается. Такой порядок слов был характерен для стиля писателей XIX века, например: Со всех сторон горы неприступные (М.Ю. Лермонтов); Аркадий Павлович говорил голосом мягким и приятным (И.С. Тургенев). Инверсия определения может придавать речи характер народного повествования, например: Вышел месяц ночью тёмной, одиноко глядит из чёрного облака на поля пушистые, на деревни дальние, на деревни ближние (А.С. Неверов).

Умелое использование порядка слов является важным средством усиления выразительности речи.

М.М. Пришвин в своих произведениях часто прибегает к инверсии. Инверсия подлежащего или сказуемого служит средством логического их выделения, подчёркивания. Например: Только редкий листик сосны качался там, наверху, но под каждой высокой осиной, обняв её, поднималась тёмная ёлка вплотную к другой, и какая же у нас тут была тишина, если и там, высоко, на свободе еле-еле шевелился иногда листик осины («Мои земляки»); Как хотел, хотел, жаждал я сказать кому-нибудь о великом царстве света там, наверху! («Мои земляки»); Утром, когда свет из столовой через открытую дверь виднеется ещё только бледной щёлкой, я знаю, что у самой двери в темноте сидит и дожидается меня кот Васька («Кот»); … днём при свете чёрные узкие щелки его глаз, пересекающие мутный зелёный круг, видят только птиц, ночью открывается весь чёрный светящийся глаз и видит только мышей («Кот»); По строгой прямой, часто махая крылышками, пролетел по своим семейным делам скворец («Птичьи дела»); Мышью побежала птичка по лесу («Птичьи дела»); Подняли они невозможный крик, такой, что работать стало невозможно («Птичья память»).

Для усиления смысловой нагрузки М.М. Пришвин использует инверсию определения. Например: Чем ближе к дереву, тем оно кажется выше, и так я прошёл в тесноту огромных деревьев, стал среди гор зелени живой, стремящейся в голубую высоту («Мои земляки»); … что мне это приятно, и я веду себя с нею совершенно так же, как если бы я был действительно бог всемогущий, всеведущий и вездесущий («Волшебная нить»); Вывалив язык, длинный, розовый, она стояла, хахала и глядела на летящую бабочку узенькими и глупыми глазами («Жулька и бабочка»); Бекасы рвались из-под носа, молодые и вялые, на она их не чуяла, а глядела на пикающих в кустиках болотных овсянок («Натаска Жульки»); После того я опустил плеть и не стал бить несчастную собаку, обманутую, измученную, униженную райскими птицами («Третий урок давал на болоте Жульке»); Джали молодая подаёт надежды на богатейшее чутьё… («Собачий рассказ»).

Усилению выразительности речи у М.М. Пришвина служит и инверсия дополнения. Например: Но я неосторожно взглянул, и от моего взгляда всё остановилось, и я всех захватил в том порядке, как они шли («Лесной глаз»); Листики молодые, показываясь, хотят нам сказать, что они всё лучшее своё собрали в эти минуты и дела им нет до того, что станет потом… («Прекрасное мгновенье»); Местами мелкие ёлочки-белолапки только выглянули, не выше земляники стоят, местами стоят в рост человека, а есть такие отдельные, что остриём вершины своей пробивают осиновый материнский полог («Белолапки»).

С той же целью М.М. Пришвин использует инверсию обстоятельства. Например: И так мало-помалу все нижние суки стали подниматься, и вся ёлочка снизу доверху подняла свои сучья («Сильный сук»); Из окна глядеть на деревья – не чувствуешь ветра… видишь – наверху деревья ветками что-то шепчут друг другу («Ветер»); Видел, как в лесу сосны спорили с ветром… («Сосны спорили с ветром»); А светолюбивая сосна рядом с ёлкой живёт и не жалуется («Жажда света»).

§2. Функции однородных членов в миниатюрах

Однородные члены предложения тоже нередко выступают как средство усиления выразительности художественной речи. С помощью однородных членов рисуются детали общей картины, единого целого, показывается динамика действий, образуются ряды эпитетов, обладающих большой экспрессивностью и живописностью.

Однородные глаголы-сказуемые создают впечатление динамичности и напряжённости речи: Бросившись к Сабурову, Масленников схватил его, приподнял с места, обнял, расцеловал, схватил за руки, отодвинул от себя, посмотрел, опять придвинул к себе, поцеловал и посадил обратно – всё в одну минуту (К. Симонов).

Весьма экспрессивны однородные определения, как согласованные, так и несогласованные: … Ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! (Л.Н. Толстой); Каждому, кто знает книги Грина и знает Севастополь, ясно, что легендарный Зурбаган – это почти точное описание Севастополя, города прозрачных бухт, дряхлых лодочников, солнечных отсветов, военных кораблей, запахов свежей рыбы, акации и кремнистой земли и торжественных закатов, вздымающих к небу весь блеск и свет отражённой черноморской воды (К. Паустовский).

Встречаются особые приёмы употребления однородных членов предложения. Так, у А.П. Чехова отмечается частое троекратное их повторение, что создаёт своеобразный ритмический рисунок фразы, мелодичность, музыкальность речи: Она, высокая, красивая, стройная, казалась теперь рядом с ним очень здоровой и нарядной; В каждую минуту она готова была убежать, зарыдать, броситься в окно.

Иногда вначале приводятся нераспространённые однородные члены предложения, а затем они повторяются с пояснительными словами, что создаёт выразительную смысловую соотнесённость и своеобразную симметрию синтаксических конструкций: Погода в тот день была сырой и туманной… Политический климат в Англии с тех пор часто был сырым вследствие разочарований и туманным вследствие нерешительности (из газеты).

В своих лирических миниатюрах М.М. Пришвин активно использует разнообразные конструкции с однородными членами предложения. Данные конструкции нами сгруппированы следующим образом.

1) Конструкции без союзов. Как правило, характерны для спокойной повествовательной речи. Например: В лесу нас радует не самый лес, его матёрые высокие стволы, а больше подлесок, молодёжь, кусты, трава-подстил, кочки, грибы, ягоды («Спайка поколений»); Вечер зацвёл на закате голубыми снегами, розовым лесом, а небо кругом горело… («Вечер зацвёл»); Вот уже три дня подряд солнечные, слегка морозные, снег всё ещё глубокий («Вечер зацвёл»); В полях началась рябь проталин, пестрота, «сорочье царство» («Река отделилась»); Полная тишина, безоблачное небо, ночной хороший мороз, и теперь днём в голубых тенях везде мороз («Схватка»).

Бессоюзные конструкции с однородными членами могут иметь и эмоциональную окраску. Например: Каких тут только не бывает цветов, ягод, грибов! («Добрая природа»); Белизна, чистота, свежесть, цветистость нежная так прекрасны, что чувствуешь в себе недостаток восторга, несоответствующую слабость своей благодарности («Не забыть»).

2) Повторение союза перед каждым однородным членом (иногда кроме первого). Используется М.М. Пришвиным для выражения чувств, придания речи эмоциональности. Например: Сосна стремится вверх, роняя боковые сучья, и достигает полога леса, и пробивает его, голая с пучком верхних сучьев своих («Демьянова уха»); Раньше в этом мартовском солнце видел цветы на кофточках, а теперь вижу цветы в глазах у людей: при этом свете у многих зацвели глаза – и голубые, и синие, и тёмно-зелёные, и, мне кажется, где-то мелькнули глаза лиловые («Мартовское солнце»); Бывает, молодая лошадка в нерешительности остановится под горой с возом, а когда стегнут её, вдруг вся соберётся как-то в спину, схватится и потянет вверх, и долго ей тянуть, и трудно, и так высоко-высоко… («Девушка с вёдрами»); Есть существа, способные так прямо, и верно, и открыто, и сияюще смотреть, что сами становятся похожи на солнце («Ландыш»); Рыжие листья засыпали рыжики, но я нашёл немного и рыжиков, и подосиновиков, и подберёзовиков («Последние грибы»); И так-то бывает грустно, и так хорошо, и шепчешь тихонько: – Летите, летите! («Утро»).

3) Союз и перед последним однородным членом. При его постановке образуется замкнутый ряд, имеющий значение исчерпывающего перечисления. Например: Папоротники окружили маленькую ёлку так плотно, что от неё осталась только головка крестиком, рыжая шейка и покатые плечи из двух веток, а потом кринолином донизу сошлись папоротники («Папоротники»); Наш берег, северный склон, завален чистым, нетронутым и глубоким снегом («Не забыть»); – Не дамся, не дамся я вам, – шептал я проходящим по солнцу деревьям, – проходите, проходите, а я вот буду смотреть на вас, стоять и считать («Лёд идёт»); Кругом все спешат, радуются, перебивают друг друга и в споре, разлетаясь, наполняют лес, как в игре в свои соседи: «всеми недовольны» («Утром»); В такое-то туманное, грибное и охотничье утро выхожу в лес и жду, с чего начнётся та параллельная жизнь природы, субъективная моя жизнь поэтическая, или философская, – не знаю, как её вернее назвать («Выхожу в лес»).

4) Попарное соединение однородных членов предложения союзом и. Такие конструкции имеют свои разновидности. Чаще всего парные группы образуются близкими по смыслу словами. Например: Но какое неизменно мрачное спокойствие и тишина в еловом лесу! («Блеск и тишина»); Корень дерева, оползая поверхность, встретил закруглённый камень и, поднявшись на него, возвратился к земле, чтоб встретиться с другим встречным корнем того же дерева и схватиться с ним навсегда («Петля»); И много ещё совершится чудес в природе, пока зелёная трава и цветы выбьются из-под его старой листвы… («Дуб»); Лес не одет, пахнет корой и берёзовым соком («Предмайское утро»); Вчера в лесу на солнечной просеке между стеной берёз высоких и молодых было очень тихо от угрева («На угреве»); Сквозь можжевельник, корявый и неопрятный, проросла роскошная красавица медуница и на свету расцвела («Медуница и можжевельник»); Другую тучу ветер нагнал и погнал… («Последние грибы»); Коровы и телята стоят неподвижно; до того им хорошо стоять и греться в последних солнечных лучах («Всё останавливается»).

Попарно у М.М. Пришвина могут объединяться антонимы, контрастные в данном контексте понятия. Например: Бывает зябь на море, и всё трепещет в светотенях на стенах каюты; так и в осиновом лесу в солнечный день от мелькания света и теней даже больно глазам («Блеск и тишина»); Солнечные дни, голубые утренники, и вечером робкие ручьи, и ночь и утро являются над сухими крышами («Прогулка»); … и в цветах ликующей весны старик свою тень похоронит и начнёт сам распускаться («Дуб»); Земля и вода не верят обещаниям солнца… («Замерзает река»); Значит, творчество природы и творчество человека различается отношением ко времени: природа создаёт настоящее, человек будущее («Девственная природа»); Но в природе человек умирает от нападения на него видимых и невидимых врагов («Начало сказки»).

5) Союз а между однородными членами показывает, что вместо одних предметов, действий, признаков устанавливаются другие, т.е. что одно понятие утверждается, а другое – отрицается. Например: Будь это не ветки, а люди, то они бы знали, что не сами они склоняются и шепчутся друг с другом («Разговор ветвей»); Пусть небо и безоблачное, а солнце смущённое, или, бывает, холодное, не красное, а жёлтое и разное, и свет разный («Смущённое солнце»); Мне известно, что солёное масло он не ест, а принимает только маленький кусочек хлеба, если ночью не поймал мышь («Кот»); … и она, взяв зубами свой тюфячок, подтащила к моей кровати на другой стороне комнаты, и уснула, и была довольна, что спала не с печкой, а рядом с человеком… («Друг человека»); И наша дружба с такими собаками вообще является как следствие общего великого душевного переживания, радости не дома, а в полях и в лесах («Друг человека»); Бекасы рвались из-под носа, молодые и вялые, но она их не чуяла, а глядела на пикающих в кустиках болотных овсянок («Натаска Жульки»).

§ 3. Эмоциональная семантика предложений в миниатюрах

П.А. Лекант отмечает, что в предложениях русского языка эмоциональная семантика имеет четыре способа представления: а) эмоциональная окраска, б) эмоциональное отношение, в) эмоциональная оценка, г) эмоциональное состояние [см.: Лекант П.А., 2004, с. 75].

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5