Теоретический анализ функционирования имен собственных в современном английском романе

В сочетании конечных и начальных элементов прослеживаются определенные закономерности. Полнозначность конечного элемента (основы или суффикса) отнюдь не предполагает полнозначность начального (ср. Esthwaite). Напротив, полнозначность начального компонента обычно означает большую сохранность всего названия в целом, то есть возможность положительной выделимости и его конечной части (ср. Holmescales, Edgeworth). Последние примеры, однако, не должны изменить основного, высказанного ранее положения о малой сохранности топонимов в целом и начальных элементов, в особенности, так как наименования такой структуры встречаются крайне редко и для английской топонимии не характерны.

Изложенное выше дает возможность заключить, что морфологическая классификация топонимов во многом определяется спецификой конечных элементов. Последние, однако, не обладают однородностью, так как, в соответствии с общей тенденцией, и они претерпевают определенную утрату мотивированности. В связи с этим редко встречаются конечные элементы, представляющие собой основу слова, непосредственно соотносящуюся с современным словом (ср. приводимый выше топоним Ashfield, в котором выделяются две значимые части).

Напротив, наибольшей частотностью характеризуются конечные элементы, которые, не имея аналогов в современной лексике, вместе с тем объединяются одним определенным лексическим признаком, а именно тем, что они все восходят к географическим терминам.

Ср. -ham (древнеанглийское him - деревня, ферма, поместье), -ton древнеанглийское tun - огороженное место, ферма, усадьба, деревня, город). Несмотря на отсутствие соотнесённости с современными лексемами, эти элементы в связи со своей массовой повторяемостью, отчетливо воспринимаются как имеющие значение указателей вида объекта ( обозначение именно населенного пункта, в отличие от реки, возвышенности и т.д.).

Эти элементы можно, по-видимому, обозначить как топонимические суффиксы, на основании того, что они, не встречаясь в языке как отдельные слова, обладают ясной выделяемостью в составе наименований и особенностью создавать неограниченное число топонимов. Они регулярно повторяются (только в качестве конечных морфем) и имеют определенное лексическое значение указателей населенных пунктов. Наименования, включающие эти суффиксы или созданные с их помощью (Tenton, Fordham), понятны всем носителям английского языка, то есть воспринимаются именно как ойконимы.

Далее отчетливо выделяются конечные элементы, которые занимают промежуточное положение между группами, описанными выше, то есть как бы сочетают признаки, характерные для каждой из них, а именно соотносятся с соответствующими однокоренными словами и, вместе с тем, регулярно функционируют в роли аффиксов: -cot, -den, -fen и др. Не утратив своего лексического значения (в связи с наличием этих слов в языке), они тем не менее в составе наименований отличаются от последних фонетически. Признаки, характеризующие их как суффиксальные морфемы, - регулярное функционирование в качестве конечных компонентов, безударность, возможная редукция гласного - позволяют применить к этой группы топонимических компонентов понятие полуаффиксов.

Ср. - cot [kot] - Wilcot [kat ]; den [den] - Lullenden [dan ]; fen [fen] - Matfen [fan ].

Итак, на основе высказанных выше наблюдений можно выделить следующие группы английских топонимических наименований: простые

наименования (simple place-names), в которых выделяются топонимы, состоящие из одного элемента. Это те, которые являются результатом либо полного опрощения (Tring - древнеанглийское treo + hangra; Iden - древнеанглийское ig + denn), либо изменений в составе первоначально односоставных названий (Ore, Hoe). В эту группу также входит небольшое число наименований, состоящих из одной основы, непосредственно соотносящейся со словом современного языка (Bath, Cliff);

2) наиболее широко представлены в английской топонимии названия, которые могут быть обозначены как производные (derived) affixed place-names), то есть состоящие из производящей основы и топонимического суффикса (Oakleigh, Fordwich) или топонимического полуаффикса (Clifford, Elmstead).

Заметное место занимает топонимы, характеризующиеся условной членимостью. В них выделяются те же суффиксы (Ulwham, Rochester) и полуаффиксы (Esholt, Ulcombe), а начальная часть не имеет какого-либо значения на современном уровне. В пределах данной группы имеются также трехсоставные топонимы, в которых выделяются два суффикса (Loddington, Framlington). Можно выделить наименования, современном состоянии которых отражаются различные стадии процесса опрощения (Sleagill, Stonor, Ryon, Riccal). Эти топонимы не поддаются членению, так как их кажущаяся двухсоставность не поддерживается какими-либо аналогиями в современ-м языке.

Наименее развиты две последние группы -

3)  сложные топонимы (compound place-names), состоящие из двух морфем, выступающих в качестве основы слова (Beambridge, Ninebanks);

4)  составные топонимы разных видов (complex place-names). Наибольшее распространение получают вторичные полилексемные топонимы, которые строятся на основе ранее существовавших топонимов путем добавления атрибутивных признаков (Cool Aston, Cold Aston).

В этих случаях обычно возникают противопоставления: Little - Great, East - West, Nether - Over, North - South, Lower - Upper, Magna - Parva, inferior - Superior.

Значительную роль в образовании составных топонимов играют предлоги и предложные наречия. Их функция заключается в обозначении местоположения объекта посредством введения в наименование географического термина. Наиболее отчетливо выделяется предлог under, который обычно обозначает положение объекта у подножья холма: Ashton under Hill, Thorp under Stone.

Участие предлогов наблюдается в названиях разной морфологической структуры: Underriver (у подножья River Hill), Underskiddaw (у подножья Skiddaw). Однако в английских топонимах, вследствие особенностей их эволюции, в настоящее время предлог не всегда можно выделить.

Предлог at, например, который, принимая активное участие в образовании топонимов в древнеанглийский период (древнеанглийское aet) редко обладает выделяемостью. Ср. топоним River, который, вопреки современной форме первоначально имел в своем составе at (aet paere yfre - у гребня холма). В современных Atwick, Atworth, напротив, первый компонент, в действительности, не восходит к предлогу, а является рудиментом ИС).

Кроме предлога under, активную роль играют предлоги in (Norton in the Water), by (Thorp by Water), on (Bourton on the Water), upon (Stanford upon Soar), next (Stoke next Yuilford).

Заметную группу топонимов составляют немотивированные полилексемные названия, части которых не могут быть соотнесены с каким-либо современным топонимом: Bolens and Herds, Tow-Low, Mow Cop, Saham Toney, Sil Howe.

Таким образом, очевидно, что составные топонимы образуются не только противопоставлением определений, но и дифференциацией в разных планах. При этом образуются соответствующие топонимические ряды: Dry Sandford, Sandford on Thames, Sandford St.Martin, Sandford Oscar.

Выводы по первой главе

Ономастика - это специальный раздел языкознания, изучающий имена собственные как сложную самостоятельную систему. ИС играют большую роль в актах называния, то есть при подведении обозначаемого под определенную категорию: предметности, процессуальности, признаковости и их разновидностей.

В составе любого языка присутствуют ИС различных видов, а именно: антропонимы, топонимы, зоонимы, фитонимы и т.д.

Антропонимы, особенно личные имена, выполняют основную назывательную функцию и отличаются от многих других ИС характером индивидуализации объекта: каждый объект номинации (человек) имеет свое имя. Фамилия служит для указания принадлежности к определенной семье , то есть это групповой антропоним в отличие от индивидуального личного имени. С точки зрения исторического развития имена являлись первичными, а фамилии - вторичными.

Спецификой английской антропонимической системы является то, что помимо личного имени и фамилии, существуют и средние имена, роль которых менее значительна. Развитие антропонимической английской системы тесно связано с историей английского народа, что объясняет наличие большого количества заимствованных из других языков имен и фамилий. Эволюцию претерпевали также и варианты и дериваты имен, и варианты фамилий. Фамилии произошли от прозвищ, которые указывали на место жительства или рождения именуемого, его внешность, род занятий и т.п. Примерно в 12 веке прозвища в Англии стали наследоваться и постепенно превратились в фамилии. Этот процесс завершился в 15 веке в Англии и в 17 веке в Шотландии и Уэльсе.

Системы личных и фамильных имен не изолированы, а тесно взаимосвязаны и взаимопроникаемы. В художественном тексте личные имена и фамилии служат своеобразным средством выражения цельности и конкретности образа персонажа, а нередко и основой эмоционального отношения к нему.

Топонимы - ИС географических объектов - также занимают особое место в лексической системе языка. Изучение топонимов как части словарного состава языка, их структуры, функций тесно связано с историей народа и географией территории.

Таким образом, исследование материала показало, что топонимия Англии представляет собой организованную совокупность названий определенным образом связанных между собой и подчиненных особым внутренним закономерностям. Это единство не снимает, однако, вопроса однородности и своеобразии этой группы слов.

С точки зрения исторического развития ойконимов необходимо отметить влияние того или иного языка в соответствующий период времени. Наиболее отчетливо в современной топонимии Англии прослеживаются еды скандинавского влияния, в то время как воздействие кельтского, латинского и французского языков незначительно и мало ощутимо.

В плане морфологической классификации ойконимов наиболее широко представлены названия, которые могут быть обозначены как производные. Располагая группы по убывающей частоте, можно затем выделить наименования простые, сложные и составные.

Специфика топонимии создает, таким образом, необходимость комплексного ее исследования: обращения особого внимания на взаимозависимость между реальными географическими свойствами называемого объекта (населенного пункта) и особенностями называющего его слова (ойконима); поставления ойконимов разных географических регионов; наименований, характеризующих различные исторические эпохи и т.д.

Глава II. Лексико-семантические характеристики языковых реалий с опорой на этимологию (на материале произведений Агаты Кристи)

2.1 Агата Кристи: ее произведения, ее герои

Агата Кристи (1890 - 1976) - является самым читаемым из авторов, писавших по-английски в 20 столетии. Из литераторов, рожденных в Великобритании, по вселенской популярности с ней мог бы поспорить только Шекспир. Об этом неопровержимо свидетельствует следующие факты. Ее книги переведены на 103 языка, а их общий тираж приближается к внушительной цифре 2 миллиарда экземпляров. За более чем полвека литературной деятельности она "совершила около двухсот убийств, раскрыла около двухсот преступлений, объездила полмира, вдохнула жизнь в 7 тысяч литературных образов. 66 детективных романов, 2 томика стихов, 147 рассказов, 21 театральная пьеса, 6 томов прозы для детей, автобиография - всем этим она наградила человечество, которое из благодарности даровало ей непередаваемый по наследству титул "Ее величества королевы детектива" /Задорнова Н., 1995/.

Родилась Агата Кристи, в девичестве Миллер, в 1890 г. в городе Торки, графство Девоншир. Отец девочки, Фредерик Миллер, был американцем из состоятельной семьи. Его американское происхождение никакого влияния на жизнь близких не оказало. Жизнь английского сквайра в викторианской Англии его вполне устраивала.

Ни детство, ни юность Агаты не ознаменовались ничем из ряда вон выходящим. У нее были любящие родители, старший брат и сестра, среднего достатка дом, заурядная внешность и среднее домашнее образование, куда входили французский язык, игра на фортепьяно, пение и танцы. Агата отца лишилась в 11 -летнем возрасте. Финансовое положение семьи пошатнулось, но рента, получаемая матерью, была достаточно велика, о бедности и речи не было. Однако мать впала в меланхолию, погрузилась в собственные болезни, переключив всю пылкость недорастраченных чувств на младшую дочь, которой предстояло пройти все круги викторианских девичьих томлений. Для "окончательной отделки" /Ильченко, 1992/, как тогда выражались, девушку отправили в Париж. После возвращения в родной дом от нее требовалось только одно: приличное замужество. Иными словами - найти себе мужа из такого же процветающего английского среднего класса. Старшей сестре Медж это вскоре и удалось. Человек одаренный, она писала недурные рассказы, родные думали, что она станет писательницей, но писательницей стала младшая, робкая и застенчивая, от которой, кроме приличного замужества, никто ничего не ожидал. Как водится, в 17 лет девушку представили лондонскому обществу, предварительно справив ей приличный гардероб, выезжали с ней на бега, спектакли и балы. Разнообразие в царившие вплоть Первой мировой войны викторианские нравы внесла появившаяся техника - автомобили и аэропланы. Однажды на каких-то соревнованиях Агата отважилась сесть в кабину маленького самолетика. Полет длился несколько минут, однако именно в эти мгновения в ней проснулась страстная путешественница, которой она оставалась до конца своих дней. Интерес к аэропланам, а стало быть, и к пилотам, возможно, и толкнул Агату в объятия первого мужа Арчибальда Кристи. Они познакомились на вечеринке в 1912 году. Арчи было 23 года. Он был классным пилотом и за несколько месяцев до их встречи подал прошение о зачислении его в Королевский авиационный корпус. Однако чинов у него не было, денег тоже, и, по понятиям тех лет, жениться он права не имел. И ее и его родители неодобрительно отнеслись к этому взаимному увлечению, надеялись: пройдет, забудется. В затянувшуюся любовь вмешалась Первая мировая война. Арчи оказался во Франции, Агата - в госпитале в качестве санитарки, а затем помощницей фармацевта, спустя два года молодые люди все-таки поженились. Это была скоропалительная свадьба военного времени. И хотя буквально через несколько ей они расстались снова, Арчи был счастлив. Он надеялся, что Агата окажется хорошей хозяйкой и доброй матерью будущим детям.

И не снилось пилоту, что женился он на будущей королеве детектива, что дал фамилию женщине, которая прославить ее на весь мир, и что люди в самых дальних уголках земли будут произносить ее с уважением и благодарностью за книги, позволившие пережить так много бесконечных ночей, томительных дней в больнице, скоротать длинную дорогу, отвлечься от докучливых повседневных хлопот, погрузившись в разгадку таинственных шарад.

Во время войны с Агатой произошли два события, которые повлияли на всю ее последующую жизнь: во-первых, в процессе работы в госпитале она научилась различать и использовать различные ядовитые вещества, благодаря чему многие ее будущие герои покинули этот свет абсолютно безболезненно. А во-вторых, она написала свою первую книгу. Это был роман Таинственное дело в Стайлсе". Писать будущая знаменитость стала совершенно случайно. Однажды, выздоравливая после болезни, Агата скучала, не зная, чем себя занять. Тогда мать посоветовала написать ей рассказ. С матерью в доме Миллеров спорить не было принято, и Агата взялась за дело. Первый роман был написан на пари с сестрой Мэдж. Сестры, воспитанные на Диккенсе и Вальтере Скотте, позже увлеклись Эдгаром По, Уилки Коллинзом и открыли для себя Конан Дойля - одного из главных создателей классического детектива. Мэдж утверждала, что хороший детективный роман написать очень трудно и выражала сомнение, что Агата сможет это сделать. Агата приняла вызов и - написала. Затем осмелилась предложить свое произведение. Шесть издательств по очереди отвергали его. Только седьмое издательство взяло на себя смелость опубликовать роман в 1920 году.

Впрочем, рождение новой писательницы осталось незамеченным: было продано около двух тысяч экземпляров, а гонорар составил 25 фунтов. К первым своим литературным опытам Агата отнеслась, по собственному признанию, как к вышиванию - занятию рутинному, требовавшему одновременно и воображения, и основательности. В автобиографии писательница говорит, что творческий порыв человека проявляется не только в сочинении музыкального или литературного произведения, но и в вышивании, приготовлении необычных кушаний и т.д. Иными словами, Кристи справедливо полагала, что в любом занятии есть место творчеству.

С тех пор она продолжала писать, если воспользоваться ее сравнением с вышивкой, планомерно и методически, вышивая различные модификации одного и того же узора: преступление - расследование - обнаружение преступника. К чести Агаты Кристи надо сказать, что она четко представляла себе границы своих возможностей. "Если бы я умела писать, как Элизабет Боуэн, Мюриэл Спарк или Грэм Грин, я прыгала бы до небес от счастья', - писала она в автобиографии. Писательница часто вспоминалась грамота, висевшая на стене в ее детской и полученная в награду за победу в соревнованиях по метанию мячиков. На ней было написано: "Не можешь водить паровоз - стань кочегаром". Эти слова стали жизненным девизом Агаты, которому она старалась следовать.

Работая над первым романом, Кристи поняла, что для установления истины ей потребуется сыщик. И тут она ясно его себе представила: маленький (всего лишь 5 футов 4 дюйма ростом), плотный джентльмен, голова яйцевидной формы, пышные усы, предмет его гордости, необыкновенно обходительный, аккуратный, расставляющий по местам и вещи, и факты. И фамилию придумала: Пуаро. А имя этому маленькому человечку дала ироническое - Эркюль (Геркулес - у римлян, Геракл - у греков). Он всегда тщательно одет, не расстается со старинными часами-луковицей. Кажется, что время не властно над ним. Его волосы неизменно одного и того же оттенка (возможно, с помощью особого шампуня, как лукаво замечает писательница), ум же и решительность заставляют действовать с поистине юношеской энергией. Вместо сильного сыщика, Кристи создала человека, который наслаждается удобством собственного кресла, горячим шоколадом и настолько тщеславен, что носит узкие туфли, и раздражается, когда они ему жмут. Писательница как бы специально наделила его некими шутовскими характеристиками, но все же он не сильно отличается от обычных людей.

Этот бельгиец, когда-то служивший в уголовной полиции, в возрасте 65 лет вышел в отставку и переехал в Англию в 1904 году с намерением отдохнуть от дел, занявшись хотя бы выращиванием кабачков. Но тут происходит таинственное убийство, ставящее всех в тупик, и Пуаро снова приходится прийти на выручку. Итак, в первом романе Пуаро появляется уже не молодым, уже отставным, о чем позже писательница очень горько сожалела. Она не могла тогда предвидеть, что напишет еще множество романов, что с Пуаро еще не расстанется десятки лет. Ведь еще в "Таинственном деле" друг Пуаро капитан Гастингс, плохо понимая, как работает интеллект опытного сыщика, не в силах угнаться за работой его "серых клеточек" (grey cells), не раз заподозрит Пуаро в наступающем склерозе: дескать, он уже не тот, что был прежде!

Однако Пуаро будет сопровождать Кристи на всем ее писательском пути и станет действующим лицом наиболее известных романов: "The Murder of Roger Ackroyd" (1926), "Peril at End House" (1932), "The A.B.C. Murders" (1935), "Cards on the Table" (1936), "Appointment with Death" (1938), "One, Two, Buckle My Shoe" (1940), "Evil Under the Sun" (1941), "Five Little Pigs" (1943), "Dead Man's Folly" (1956), "The Clocks" (1963), а также сборники рассказов "Poirot Investigates" (1924), "Murder in the Mews" (1937), "Labours of Hercules" (1947) и др.

В одном из последних романов Кристи, "Third Girl" (1966), Пуаро по-прежнему бодр и деловит. Обладая необычайными аналитическими способностями, он раскрывает самые сложные и запутанные преступления. "Надо шевелить мозгами" (to use grey cells) - любит часто повторять он. Пуаро защищает справедливость, он не только обнаруживает убийц, но и помогает вознаграждать пострадавших, способствует карьере молодых людей, даже устраивает помолвки. Он быстр и легко входит в контакт с разного рода чиновниками, дельцами, священниками. Ему поручают дела высшего света и даже государственные, как в рассказе "The Kidnapped Prime Minister". Когда же дело дошло до последнего романа "Curtain" (1975), Пуаро должно быть более ста лет, но годы не в счет, когда речь идет о супердетективе, которому не ведомы пределы времени и пространства.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13