Лекции по философии (Кандидатский 2004г.)

только заблуждается, но и "блуждает", мечется в поисках истины, не возводя

себе никаких непроходимых преград. "Дух бродит, где хочет" - это библейское

высказывание достаточно выразительно.

Разум многообразен. И потому не стоит высокомерно отбрасывать те линии

поиска, которые имеют за собой многотысячелетнюю традицию. Герметическое

эзотерическое знание, восходящее к Гермесу Трисмегисту, построение Каббалы

(мистическое течение в иудаизме), тексты Библии и Корана, китайская "Книга

перемен". Веды и Упанишады - все это выполнено и сохранено в веках. Это не

наука. Но это иные формы освоения духовного мира, отворачиваться от которых

было бы по меньшей мере опрометчиво.

И в наши дни мы сталкиваемся с ситуацией, о которой говорил такой

признанный сверхрационалист, как Людвиг Витгенштейн. Он утверждал, что

склонность к мистическому следует из того, что наука оставляет наши желания

невыполненными. Мы чувствуем, что даже если на все научные вопросы будет

дан ответ, наши человеческие проблемы останутся нетронутыми.

Не все то хорошо, что есть только наука. Однажды было метко сказано, что

любовь, например, явно не наука. Ну и что? Разве от этого умалена ее

значимость в душе каждого из нас? Сейчас возрождаются и рождаются

АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ НАУКИ (например, трансперсональная психология С. Грофа,

"уфология", восточные системы миропонимания и т.д.). Как к ним относиться?

Мир огромен, и дух человеческий бездонен. Непознанного всегда больше, чем

познанного. Места хватит всем формам освоения мира человеком. Человеку

необходимо все, и ничем пренебрегать не следует.

Наука как таковая - сравнительно поздний продукт культуры. Многие

тысячелетия люди жили, возделывая землю, строили жилища, любили и страдали,

осмысливали и оценивали так или иначе свое присутствие в мире. А науки не

было. Поколение за поколением входили в жизнь и уходили из нее, опираясь на

традиции, эмпирический опыт, глядя на мир через призму мифологии или

религии. А науки не было. Было знание, оно было всегда, без него человек не

был бы тем, что он есть, не отвечал бы одному из фундаментальных его

определений "хомо сапиенс" - человек разумный.

Однако многие тысячелетия знания человеческие облекались в иную форму,

либо донаучную, либо вненаучную. Миф, магия, оккультная практика,

герметические (замкнутые на мире субъективных переживаний), искусства,

передача накопленного опыта внетеоретическим личным (т.н. "узуальным")

образом, от мастера к подмастерью, от учителя к ученику, - все это века и

века было достаточным для обеспечения условий человеческой жизни.

В европейском античном мире или древнем Востоке науки как таковой

(безличного, теоретического знания о сущности вещей и процессов) еще не

было. Те крупицы "наукоподобного" знания можно было бы полагать как

преднауку. Нам неведомы имена тех, кто нашел способы объективировать

знания, выражать их в безличной форме и передавать следующим поколениям.

Первоистоки науки, ее праформы теряются в глубине веков. От палеолита до

античности накапливались разрозненные предпосылки науки, еще не складываясь

в целостность и не включаясь как абсолютно необходимый момент в

общественную жизнь. Тот культурный и социально-экономический контекст, в

котором наука уже сложилась и ответила на запросы эпохи, возник в Европе

лишь в позднее средневековье и начале Нового времени.

Разумеется, предлагаемая периодизация - это схема. И как всякая схема

она не учитывает многих деталей, порой весьма важных. И все же она дает

общее представление о социально-культурных ступенях восхождения науки.

Внутренняя организация, СТРУКТУРА НАУКИ являет собой многообразную и

многоликую картину. Классификационных схем ее немало. Но сегодня возникла

ситуация, о которой говорил В. И. Вернадский, когда успешный

исследовательский поиск идет не через сусеки отдельных наук, а через узлы

общих проблем.

Дело в том, что наряду со все более дробной ДИФФЕРЕНЦИАЦИЕЙ наук и

научных направлений идет могучий процесс ИНТЕГРИРОВАНИЯ знаний. Возникают

мегадисциплины. Сейчас разные авторы насчитывают от полутора до десяти

тысяч самостоятельных дисциплин. Ученые перестают понимать друг друга, ибо

каждая из дисциплин -это своя терминология, собственные методики,

автономные исследовательские структуры.

Иногда говорят, что природа-де неделима, мы ее делим по рубрикам

сообразно своим интересам. Это и так и не так. Мир целостен, но не

монотонен. Он не являет собой безликую, сплошную, однородную пустыню. Мир

целостен и многоцветен, разнокачественен, обладает богатой внутренней

организацией, динамичной и претерпевающей те или иные метаморфозы.

Поэтому дисциплинарная организация науки оправдана. Но лишь при условии

постоянного внимания к теоретическому синтезу. И в этом процессе особенно

важна роль философии, выполняющей по отношению к духовному миру функции

всеобщей генерализации знаний.

В современной науке часто применяют понятие "ПАРАДИГМА" введенное Т.

Куном для обозначения совокупности общепринятых идеалов и норм научного

исследования и той картины мира, с которой согласна основная масса научного

сообщества. Смена парадигм - революционный сдвиг в науке, ее выход на новые

рубежи. С середины нашего столетия обозначился парадигмальный сдвиг, резкое

изменение видения мира и человека. Это связано с глубинными, подлинно

революционными изменениями в науке, возникновением постнеклассического

этапа ее развития, создания неоклассики.

Одна из главных линий становления данного этапа состоит в том, что в

науку входит аксиологический (ценностный) момент. На месте чисто

объективистского (натуралистического) видения мира выдвигается такая

система построения науки, в которой обязательно присутствует в той или иной

мере (не только в космологии, но и повсюду) "АНТРОПНЫЙ ПРИНЦИП".

Суть его, может быть, в резко упрощенном виде состоит в утверждении

типа: мир таков потому, что в нем есть мы, любой шаг познания может быть

принят только в том случае, если он оправдан интересами рода людей,

гуманистично ориентирован. Для этого типа характерен поворот направленности

научного поиска онтологических (сущностных) проблем на "человекоразмерные"

бытийные проблемы.

Лишь та наука приемлема, которая обеспечит сохранение и будущее рода

людей, не даст ему исчезнуть, раствориться в холодном, бездушном

Универсуме. Наука должна дать средство для предотвращения Апокалипсиса,

обеспечивать выживание человечества, продолжить его историю, уходящую в

бесконечность. Это кардинальная задача современной мировой науки.

51.Философия современного научно-технического развития.

В последние десятилетия началась кардинальная революция, принципиально

изменяющая отношение мира человека и мира природы. Она еще не получила

общепринятого названия. Это и понятно - она более в истоках, чем в

развороте. Ее расцвет еще впереди.

В разных теоретических системах она именуется неодинаково. В

марксистской терминологии это "научно-техническая революция", по

цивилизационной типологии О. Тоффлера - "социо-техническая революция". Чаще

всего ее называют информационно-компьютерной или информационно-

экологической. Ее собственным внутренним стержнем выступает создание и

развертывание электронно-компьютерной и биотехнологии. Ее результатом в

самом широком смысле может стать новая цивилизация, условно говоря

"постиндустриальная", "информационная", "информационно-экологическая".

Поиск, создание и хранение, смысловая трансформация, тиражирование и

распространение знаний занимает все большее место в деятельности людей.

ИНФОРМАЦИЯ СТАНОВИТСЯ ЦЕННЫМ ПРОДУКТОМ И ОСНОВНЫМ ТОВАРОМ.

Эти положения побуждают к тому, чтобы пристальнее вглядеться в само

ПОНЯТИЕ "ИНФОРМАЦИЯ". Еще недавно, так сказать, в докибернетическую пору

информация понималась как передача сообщения.. Возникли философские

концепции, в которых информация ставилась в один ряд с протяженностью и

движением. Информационность трактуется в них как свойство всего Универсума

и каждой его составляющей. При всем этом логически строгого общепринятого

определения информации пока нет.

И на бытовом уровне уже ходят присказки типа "информация-мать эрудиции".

".

Высокие технологии конца века (электроника, информатика, космическое

производство, биотехнологии и т.д.) выводят производство на новый уровень,

принципиально отличный от предшествующей истории. В их лице мир

вглядывается в свое обозримое будущее. Действительно, создание этих

технологий вполне можно охарактеризовать как революцию, т.е. радикальное

качественное преобразование в отношении Человечества и Природы.

В этой ситуации резко возрастает необходимость создания "республики

ученых", т.е. того сообщества, которое занималось бы беспрерывной атакой

неизведанного, умножала бы "умственную силу" рода людей. Высоко значимым

становится массовое образование, построенное на основе фундаментальных

свершений науки. Страна, где пренебрегают сферой образования и

поворачиваются спиной к науке, обречена на гниение.

Дальновидные экономисты давно осознали значимость "человеческого

капитала". А это значит, что наиболее впечатляющий результат, высочайшую

эффективность дают "вложения" в человека. Будущее экономики, экологии,

вообще человеческой жизни зависит прежде всего от того, каков

интеллектуальный багаж людей и каков их духовный, нравственный облик.

ИНФОРМАЦИОННО-КОМПЬТЕРНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ ПОДГОТАВЛИВАЕТ БАЗУ ДЛЯ ГЛУБОКИХ

СОЦИАЛЬНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ. Они охватят все этажи общественной целостности -

социальное устройство, хозяйственную жизнь и труд, области политики и

образования. Традиционные представления о социальных структурах,

характерные для XIX в. или 1-й половины XX в., по всей вероятности, уйдут в

прошлое. Уже происходят процессы, ведущие к тому, в промышленном

производстве остается все меньше "синих воротничков" (рабочих). Зато все

больше становится "белых воротничков" (специалистов) и "стальных

воротничков" (роботов). Возникает новый слой работников с высокой

интеллектуальной квалификацией. А. Тоффлер называет его "когнетариат".

Информационная технология стремительно развивается. Так, в 1971 г.

первый в мире микропроцессор ("Кремниевый чип") содержал 2300 транзисторов

и позволял выполнять 60 тысяч операций в секунду. В 1993 г. компьютер

пятого поколения содержал уже 3 млн. 300 тысяч транзисторов и выполнял 166

млн. команд в секунду. Знатоки и эксперты полагают, что к концу столетия

появятся компьютеры шестого и седьмого поколения, которые будут содержать в

каждом процессоре 80-100 млн. транзисторов и выполнять до 2 миллиардов

команд в секунду.

Существенно изменится и духовно-культурная сфера общества.

Информационная технология станет мощным генератором и резким усилителем

культурных сдвигов и инноваций. Она вызовет противоречивые и неоднозначные

процессы. Электронные средства индивидуального пользования позволят любому

человеку получать необходимую информацию. И это изменит характер массовой

культуры, системы образования, расширит кругозор каждого отдельного

человека. Два противоположных процесса в культуре - массификация и

демассификация, - взаимопереплетаясь, вызовут немало непредсказуемых

коллизий и неожиданных возможностей. В целом они выведут культуру на иной

качественный уровень.

Информационная революция не может не затронуть сферу политических

отношений. С одной стороны, последствия ее отрадны: расширение возможностей

непосредственного участия каждого в принятии демократических решений,

упрочение демократической индивидуальной свободы. Но вместе с тем возникает

опасность всеохватывающего контроля правящих структур над людьми, вплоть

до манипулирования ими. Преодоление этого противоречия возможно лишь на

путях недопущения любых форм тоталитаризма и защиты достоинства и свободы

каждого человека.

И, наконец, информационная революция окажет серьезное воздействие на

самого человека, его образ жизни, род занятий, самочувствие. Разумеется,

многое зависит от того, в каком социальном контексте будет протекать

информатизация человеческой жизни, как она будет связана с демократизацией

социальности, гуманизацией духовной атмосферы. Тем не менее можно

предположить, что формирование банков знаний, доступных для всех,

становление информационной эпистемологии (теории познания) окажут

воздействие на характер интеллектуальной деятельности.

Как это ни печально, но вещественные и энергетические ресурсы иссякают.

Уже есть обоснованные расчеты, на сколько сможет хватить в обозримом

будущем невозобновляемых ресурсов (уголь, нефть, газ и др.). Но есть один

ресурс, который стремительно возрастает - интеллектуальный, информационный

и прежде всего ресурс научно-технического знания, образованности,

информированности людей. Опираясь главным образом на этот ресурс, включая и

духовно-нравственное богатство, человечество в состоянии преодолеть

назревающую глобальную нестабильность и выйти к новым горизонтам истории.

Дело в том, что, создавая "техносферу", человечество теснит природу,

антропогенное (связанное с деятельностью человека) воздействие на биосферу

Земли становится губительным, прерываются естественные циклы возобновления

природных ресурсов. Плата за удобства, комфорт, высокие урожаи и дома с

горячим водоснабжением оказывается непомерно высока. Видимо, не по всем

параметрам и не во всех отношениях научно-технический прогресс есть благо.

Многое в нем пугающе быстро оборачивается злом. Перед человечеством

возникли глобальные проблемы выживания рода людей.

52. Развитие всемирной истории в ХХ веке, ее основные тенденции.

Думается, для осмысления развития мира в XX в., его основных тенденций

время еще не пришло: очень он сложен, не похож на все, что переживало

человечество прежде. Кроме того, мы все еще слишком погружены в этот мир,

так что дистанцироваться от него, чтобы обозреть его общую панораму,

отделить существенное от суетно-сиюминутного, невозможно. Понимая всю

уязвимость подобных намерений, все же попытаемся очертить некоторые контуры

истории человечества в XX в.

В ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ОБЛАСТИ произошли огромные позитивные изменения.

Своеобразным центром этих перемен явилась научно-техническая революция,

реальное и масштабное превращение науки в непосредственную производительную

силу. Кибернетизация, компьютеризация, информатизация, появление

принципиально новых технологий стали реальностью общественного

производства.

По существу в XX в. лидерство в общественном производстве перешло к

духовной сфере: именно человеческий интеллект (его возможности)

превратился в фактор, определяющий масштабы, динамизм, вообще весь облик

современного общества. На базе этих перемен резко возросло совокупное

материальное и духовное богатство человечества. Во многих регионах мира

сложились общества, обеспечивающие высокие стандарты потребления, комфорта,

услуг. Важно также отметить, что сдвиги в общественном производстве

органично в себя включают человека-творца и требуют все более полного

использования его творческих, индивидуально-личностных качеств и

способностей.

В ОБЛАСТИ СОЦИАЛЬНЫХ СДВИГОВ, как полагают философы, можно отметить

три важнейших фактора:

Во-первых, это РАЗВИТИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА КАК СОЦИАЛЬНОЙ ОБЩНОСТИ,

охватывающей весь мир. Человечество в качестве некой социальной целостности

существовало всегда. Но, естественно, на разных этапах истории оно было

неодинаковым, отличалось той или иной степенью развитости интегральных

социальных связей. XX в. явился именно тем этапом всемирной истории, когда

узы, связывающие человечество, окрепли, конкретизировались. В нем развилось

"чувство локтя", ощущение общей судьбы, общего обитания на одной планете -

Земля.

Нужно при этом отметить возросшую сопряженность человечества в целом и

каждой индивидуальной судьбы. Причем, эта сопряженность проявляется не

просто в области чисто рассудочной рефлексии, а именно в области

повседневных, реально-жизненных интересов.

Во-вторых, в XX в. направление социального развития все более

смещается ОТ СОЦИАЛЬНО-КЛАССОВЫХ ОБЩНОСТЕЙ, обладавших огромной социально-

регулятивной силой, подминавшей под себя человека, К БОЛЕЕ ДИНАМИЧНЫМ

МИКРОСОЦИАЛЬНЫМ ОБЩНОСТЯМ. Именно этот слой социальных связей и отношений,

как представляется философам, и составляет социальную среду бытия человека

XX в. При этом следует отметить, что степень индивидуально-личностного

выбора человеком социальной общности, близкой и комфортной ему, возросла.

В-третьих, XX в. ознаменовался громадными переменами В ОБЛАСТИ

ЭТНОНАЦИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ. С одной стороны, в XX в. была окончательно

ликвидирована колониальная система угнетения и порабощения многих народов,

наций и рас. С другой, XX в., особенно его последние десятилетия, отмечен

вспышками национализма, противостоянием наций друг другу. Видимо, этот

взрыв национализма не до конца понят. Нам представляется, что есть какая-то

глубинная, не вполне ясная связь между развитием национальной идеи и

эволюцией индивидуальности.

Словом, XX в. с точки зрения социальной эволюции представляют картину

пеструю и противоречивую. Одни социальности укрепились и расцвели, другие -

сходят с исторической арены, одни социальные противоречия явно смягчаются,

например, классовые, другие, такие, как национальные, ожесточаются.

В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ОБЛАСТИ в XX в. также наблюдались неоднозначные и

противоречивые процессы.

Прежде всего следует отметить такой факт, как РЕЗКОЕ РАСШИРЕНИЕ

МАСШТАБОВ УЧАСТИЯ МАСС В ПОЛИТИКЕ. Если сравнить XX в. с предыдущими по

количеству людей, интересующихся политикой, участвующих в различных

политических акциях, то, думается, XX в. не имеет себе равных. Его можно

назвать веком, когда массы стали субъектом политики.

При этом связь людских масс с политикой развивается как бы по двум

противоположным, а на самом деле взаимосвязанным руслам. С одной стороны,

человек как бы больше дистанцируется от политики, проводя отчетливую грань

между своей жизнью, интересами и областью вмешательства государства и

других политических институтов. С другой, именно с этой дистанции,

укрепившись в собственных экономических, социальных основах, человек

активнее интересуется политикой, влияет на нее, требует, чтобы она больше

учитывала его интересы и реагировала на них. Поэтому проблема прав и свобод

человека в XX в. приобрела особое значение.

XX в. явился временем развития классической демократии,

многопартийности. Хотя и сложно, с отступлениями и крайностями, но все же

демократия определяла перспективы политической эволюции XX в., она была и

остается эталоном политической жизни, на который ориентировалось

подавляющее большинство стран.

Вместе с тем политическая история XX в. отмечена и вспышками самого

крайнего антипода демократизма - тоталитаризма, реакционной диктатуры. Этот

тоталитаризм воплотился в фашистских режимах Италии, Германии, в сталинском

реакционном режиме, господствовавшем в СССР и насаждавшемся в ряде

социалистических стран. Тоталитаризм базировался на подавлении человеческих

прав и свобод, на органичном неприятии ценности человеческой жизни,

индивидуальности. Тоталитарные режимы XX в. заставили человечество

вспомнить о самых мрачных страницах своей политической истории.

Антигуманность тоталитарных режимов закономерно привела их к краху.

Однако историкам, политологам, социальным философам еще предстоит

приложить немало усилий, чтобы понять, почему в XX в. наряду с явным

прогрессом общечеловеческих ценностей, демократии возникли чудовища

тоталитарных режимов, почему они зачастую паразитировали на самых

прогрессивных социальных идеях, почему массы людей длительное время шли за

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29