Заратустр

| |всякой слишком недоверчивой мудрости, — ибо таковы | |

| |повадки душ трусливых. | |

| |Ещё ниже ценит она слишком услужливого, кто тотчас,| |

| |как собака, ложится на спину, смиренного; и | |

| |существует также мудрость смиренная, по-собачьи | |

| |униженная, смиренная и слишком услужливая. | |

| |Ненавистен и мерзок ей тот, кто никогда не хочет | |

| |защищаться, кто проглатывает ядовитые плевки и | |

| |злобные взгляды, кто слишком терпелив, кто всё | |

| |переносит и всем доволен: ибо таковы повадки раба. | |

| | | |

| |Раболепствует ли кто пред богами и стопами их, пред| |

| |людьми и глупыми мнениями их: на всё рабское плюёт | |

| |оно, это блаженное себялюбие! | |

| |Дурно: так называет оно всё приниженное и | |

| |приниженно-рабское, глаза моргающие и покорные, | |

| |сокрушённые сердца и ту лживую, податливую породу, | |

| |которая целует большими, трусливыми губами. | |

| |И лже-мудрость: так называет оно всё, над чем | |

| |мудрствуют рабы, старики и усталые, — и особенно | |

| |всю дурную, суемудрую, перемудрившую глупость | |

| |жрецов! | |

| |Лже-мудрецы, однако, — это всё жрецы, все уставшие | |

| |от мира и те, чья душа похожа на душу женщины и | |

| |раба, — о, какую жестокую игру вели они всегда с | |

| |себялюбием! | |

| |И это должно было быть добродетелью и называться | |

| |добродетелью, чтобы преследовать себялюбие! Быть | |

| |«без себялюбия» — этого хотели бы с полным | |

| |основанием сами себе все эти трусы и | |

| |пауки-крестовики, уставшие от мира! | |

| |Но для всех для них приближается теперь день, | |

| |перемена, меч судьи, великий полдень: тогда | |

| |откроется многое! | |

| |И кто называет Я здоровым и священным, а себялюбие | |

| |— блаженным, тот, поистине, говорит, что знает он, | |

| |как прорицатель: «Вот, он приближается, он близок, | |

| |великий полдень!» | |

| |Так говорил Заратустра. | |

| |О духе тяжести | |

| |1 | |

| |Уста мои — уста народа: слишком грубо и сердечно | |

| |говорю я для шелковистых зайцев. И ещё более | |

| |странным звучит моё слово для всех чернильных рыб и| |

| |лисиц пера! | |

| |Моя рука — рука дурня: горе всем столам и стенам и | |

| |всему, что может дать место для старанья и для | |

| |маранья дурня! | |

| |Моя нога — чёртово копыто; ею семеню я рысцой чрез | |

| |камень и пенёк, в поле вдоль и поперёк и, как | |

| |дьявол, радуюсь всякому быстрому бегу. | |

| |Мой желудок — должно быть, желудок орла? Ибо он | |

| |любит больше всего мясо ягнёнка. Но, во всяком | |

| |случае, он — желудок птицы. | |

| |Вскормленный скудной, невинною пищей, готовый и | |

| |страстно желающий летать и улетать — таков я: разве| |

| |я немножко не птица! | |

| |И особенно потому, что враждебен я духу тяжести, в | |

| |этом также природа птицы; и поистине, я враг | |

| |смертельный, враг заклятый, враг врождённый! О, | |

| |куда только не летала и куда только не залетала моя| |

| |вражда! | |

| |Об этом я мог бы спеть песню — и хочу её спеть: | |

| |хотя я один в пустом доме и должен петь её для | |

| |своих собственных ушей. | |

| |Есть, конечно, другие певцы, у которых только | |

| |полный дом делает гортань их мягкой, руку | |

| |красноречивой, взор выразительным, сердце бодрым, —| |

| |на них не похож я. — | |

| | | |

| |2 | |

| |Кто научит однажды людей летать, сдвинет с места | |

| |все пограничные камни; все пограничные камни сами | |

| |взлетят у него на воздух, землю вновь окрестит он —| |

| |именем «лёгкая». | |

| |Птица страус бежит быстрее, чем самая быстрая | |

| |лошадь, но и она ещё тяжело прячет голову в тяжёлую| |

| |землю; так и человек, не умеющий ещё летать. | |

| |Тяжёлой кажется ему земля и жизнь; так хочет дух | |

| |тяжести! Но кто хочет быть лёгким и птицей, тот | |

| |должен любить себя самого, — так учу я. | |

| |Конечно, не любовью больных и лихорадочных: ибо у | |

| |них и собственная любовь дурно пахнет! | |

| |Надо научиться любить себя самого — так учу я — | |

| |любовью цельной и здоровой: чтобы сносить себя | |

| |самого и не скитаться всюду. | |

| |Такое скитание называется «любовью к ближнему»: с | |

| |помощью этого слова до сих пор лгали и лицемерили | |

| |больше всего, и особенно те, кого весь мир сносил с| |

| |трудом. | |

| |И поистине, это вовсе не заповедь на сегодня и на | |

| |завтра — научиться любить себя. Скорее, из всех | |

| |искусств это самое тонкое, самое хитрое, последнее | |

| |и самое терпеливое. | |

| |Ибо для собственника всё собственное бывает всегда | |

| |глубоко зарытым; и из всех сокровищ собственный | |

| |клад выкапывается последним — так устраивает это | |

| |дух тяжести. | |

| |Почти с колыбели дают уже нам в наследство тяжёлые | |

| |слова и тяжёлые ценности: «добро» и «зло» — так | |

| |называется это приданое. И ради них прощают нам то,| |

| |что живём мы. | |

| |И кроме того, позволяют малым детям приходить к | |

| |себе, чтобы вовремя запретить им любить самих себя,| |

| |— так устраивает это дух тяжести. | |

| |А мы — мы доверчиво тащим, что дают нам в приданое,| |

| |на грубых плечах по суровым горам! И если мы | |

| |обливаемся потом, нам говорят: «Да, жизнь тяжело | |

| |нести!» | |

| |Но только человеку тяжело нести себя! Это потому, | |

| |что тащит он слишком много чужого на своих плечах. | |

| |Как верблюд, опускается он на колени и даёт как | |

| |следует навьючить себя. | |

| |Особенно человек сильный и выносливый, способный к | |

| |глубокому почитанию: слишком много чужих тяжёлых | |

| |слов и ценностей навьючивает он на себя, — и вот | |

| |жизнь кажется ему пустыней! | |

| |И поистине! Даже многое собственное тяжело нести! | |

| |Многое внутри человека похоже на устрицу, | |

| |отвратительную и скользкую, которую трудно | |

| |схватить, — | |

| |— так что благородная скорлупа с благородными | |

| |украшениями должна заступиться за неё. Но и этому | |

| |искусству надо научиться: иметь скорлупою | |

| |прекрасный призрак и мудрое ослепление! | |

| |И опять во многом можно ошибиться в человеке, ибо | |

| |иная скорлупа бывает ничтожной и печальной и | |

| |слишком уж скорлупой. Много скрытой доброты и силы | |

| |никогда не угадывается: самые драгоценные лакомства| |

| |не находят лакомок! | |

| |Женщины знают это, самые лакомые; немного тучнее, | |

| |немного худее — о, как часто судьба содержится в | |

| |столь немногом! | |

| |Трудно открыть человека, а себя самого всего | |

| |труднее; часто лжёт дух о душе. Так устраивает это | |

| |дух тяжести. | |

| |Но тот открыл себя самого, кто говорит: это моё | |

| |добро и моё зло; этим заставил он замолчать крота и| |

| |карлика, который говорит: «Добро для всех, зло для | |

| |всех». | |

| |Поистине, не люблю я тех, у кого всякая вещь | |

| |называется хорошей и этот мир даже наилучшим из | |

| |миров. Их называю я вседовольными. | |

| |Вседовольство, умеющее находить всё вкусным, — это | |

| |не лучший вкус! Я уважаю упрямые, разборчивые языки| |

| |и желудки, которые научились говорить «я», «да» и | |

| |«нет». | |

| |Но всё жевать и переваривать — это настоящая порода| |

| |свиньи! Постоянно говорить И-А — этому научился | |

| |только осёл и кто брат ему по духу! | |

| |Густая жёлтая и яркая алая краски: их требует мой | |

| |вкус, — примешивающий кровь во все цвета. Но кто | |

| |окрашивает дом свой белой краской, обнаруживает | |

| |выбеленную душу. | |

| |Одни влюблены в мумии, другие — в призраки; и те и | |

| |другие одинаково враждебны всякой плоти и крови — | |

| |о, как противны они моему вкусу! Ибо я люблю кровь.| |

| | | |

| |И там не хочу я жить и обитать, где каждый плюёт и | |

| |плюётся: таков мой вкус — лучше стал бы я жить | |

| |среди воров и клятвопреступников. Никто не носит | |

| |золота во рту. | |

| |Но ещё противнее мне все прихлебатели; и самое | |

| |противное животное, какое встречал я среди людей, | |

| |назвал я паразитом: оно не хотело любить и, однако,| |

| |хотело жить от любви. | |

| |Несчастными называю я всех, у кого один только | |

| |выбор: сделаться лютым зверем или лютым укротителем| |

| |зверей, — у них не построил бы я шатра своего. | |

| |Несчастными называю я также и тех, кто всегда | |

| |должен быть на страже, — противны они моему вкусу; | |

| |все эти мытари и торгаши, короли и прочие | |

| |охранители страны и лавок. | |

| |Поистине, я также основательно научился быть на | |

| |страже, — но только на страже самого себя. И прежде| |

| |всего научился я стоять, и ходить, и бегать, и | |

| |прыгать, и лазить, и танцевать. | |

| |Ибо в том моё учение: кто хочет научиться летать, | |

| |должен сперва научиться стоять, и ходить, и бегать,| |

| |и лазить, и танцевать, — нельзя сразу научиться | |

| |летать! | |

| |По верёвочной лестнице научился я влезать во многие| |

| |окна, проворно влезал я на высокие мачты: сидеть на| |

| |высоких мачтах познания казалось мне немалым | |

| |блаженством, — | |

| |— гореть малым огнём на высоких мачтах: хотя малым | |

| |огнём, но большим утешением для севших на мель | |

| |корабельщиков и для потерпевших кораблекрушение! — | |

| | | |

| |Многими путями и способами дошёл я до моей истины: | |

| |не по одной лестнице поднимался я на высоту, откуда| |

| |взор мой устремлялся в мою даль. | |

| |И всегда неохотно спрашивал я о дорогах — это | |

| |всегда было противно моему вкусу! Я лучше сам | |

| |вопрошал и испытывал дороги. | |

| |Испытывать и вопрошать было всем моим хождением — и| |

| |поистине, даже отвечать надо научиться на этот | |

| |вопрос! Но таков — мой вкус: | |

| |— ни хороший, ни дурной, но мой вкус, которого я не| |

| |стыжусь и не прячу. | |

| |«Это — теперь мой путь, — а где же ваш?» — так | |

| |отвечал я тем, кто спрашивал меня о «пути». Ибо | |

| |пути вообще не существует! | |

| |Так говорил Заратустра. | |

| |О старых и новых скрижалях | |

| |1 | |

| |— Здесь сижу я и жду; все старые, разбитые скрижали| |

| |вокруг меня, а также новые, наполовину исписанные. | |

| |Когда же настанет мой час? | |

| |— час моего нисхождения, захождения: ибо ещё один | |

| |раз хочу я пойти к людям. | |

| |Его жду я теперь: ибо сперва должны мне | |

| |предшествовать знамения, что мой час настал, — | |

| |именно, смеющийся лев со стаей голубей. | |

| |А пока говорю я сам с собою, как тот, у кого есть | |

| |время. Никто не рассказывает мне ничего нового, — | |

| |поэтому я рассказываю себе о самом себе. — | |

| | | |

| |2 | |

| |— Когда я пришёл к людям, я нашёл их застывшими в | |

| |старом самомнении: всем им мнилось, что они давно | |

| |уже знают, что для человека добро и что для него | |

| |зло. | |

| |Старой утомительной вещью мнилась им всякая речь о | |

| |добродетели, и, кто хотел спокойно спать, тот перед| |

| |отходом ко сну говорил ещё о «добре» и «зле». | |

| |Эту сонливость встряхнул я, когда стал учить: никто| |

| |не знает ещё, что добро и что зло, — если сам он не| |

| |есть созидающий! | |

| |— Но созидающий — это тот, кто создаёт цель для | |

| |человека и даёт земле её смысл и её будущее: он | |

| |впервые создаёт добро и зло для всех вещей. | |

| |И я велел им опрокинуть старые кафедры и всё, на | |

| |чем только восседало это старое самомнение; я велел| |

| |им смеяться над их великими учителями добродетели, | |

| |над их святыми и поэтами, над их избавителями мира.| |

| | | |

| |Над их мрачными мудрецами велел я смеяться им и над| |

| |теми, кто когда-либо, как чёрное пугало, | |

| |предостерегая, сидел на дереве жизни. | |

| |На краю их большой улицы гробниц сидел я вместе с | |

| |падалью и ястребами — и я смеялся над всем прошлым | |

| |их и гнилым, развалившимся блеском его. | |

| |Поистине, подобно проповедникам покаяния и | |

| |безумцам, изрёк я свой гнев на всё их великое и | |

| |малое — что всё лучшее их так ничтожно, что всё | |

| |худшее их так ничтожно! — так смеялся я. | |

| |Моё стремление к мудрости так кричало и смеялось во| |

| |мне, поистине, она рождена на горах, моя дикая | |

| |мудрость! — моя великая, шумящая крыльями тоска. | |

| |И часто уносило оно меня вдаль, в высоту, среди | |

| |смеха; тогда летел я, содрогаясь, как стрела, чрез | |

| |опьянённый солнцем восторг: | |

| |— туда, в далёкое будущее, которого не видала ещё | |

| |ни одна мечта, на юг более жаркий, чем когда-либо | |

| |мечтали художники: туда, где боги, танцуя, стыдятся| |

| |всяких одежд, — | |

| |— так говорю я в символах и, подобно поэтам, | |

| |запинаюсь и бормочу: и поистине, я стыжусь, что ещё| |

| |должен быть поэтом! — | |

| |Туда, где всякое становление мнилось мне | |

| |божественной пляской и шалостью, а мир — выпущенным| |

| |на свободу, невзнузданным, убегающим обратно к | |

| |самому себе, — | |

| |— как вечное бегство многих богов от себя самих и | |

| |опять новое искание себя, как блаженное | |

| |противоречие себе, новое внимание к себе и | |

| |возвращение к себе многих богов. — | |

| |Где всякое время мнилось мне блаженной насмешкой | |

| |над мгновениями, где необходимостью была сама | |

| |свобода, блаженно игравшая с жалом свободы. — | |

| |Где снова нашёл я своего старого демона и заклятого| |

| |врага, духа тяжести, и всё, что создал он: насилие,| |

| |устав, необходимость, следствие, цель, волю, добро | |

| |и зло. — | |

| |Разве не должны существовать вещи, над которыми | |

| |можно было бы танцевать? Разве из-за того, что есть| |

| |лёгкое и самое лёгкое, — не должны существовать | |

| |кроты и тяжёлые карлики? | |

| |3 | |

| |— Там же поднял я на дороге слово «сверхчеловек» и | |

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41